Вот уже более полутора веков не утихают споры сторонников теории эволюции и учёных-креационистов, убеждённых, что мир — дело рук Создателя.
Наверное, нет в мире учёного, чьи труды привлекали бы такое внимание общества. Впрочем, неудивительно, ведь это, пожалуй, самая значимая научная дискуссия за всю историю человечества.
Нет, бурных научных дискуссий всегда хватало. Но что обывателю обсуждение вопроса, Земля ли вращается вокруг Солнца или наоборот? Светило для него всё равно встаёт на востоке и заходит на западе. Так же и с другими теориями-гипотезами. Есть ли теплород или нет? Какая разница — дрова в печку кинул, и стало теплее. А почему это произошло — кого волнует? Вопрос же о происхождении жизни имеет качественно иное значение. Ведь здесь фактически все сводится к наличию или отсутствию Высшей силы, к потенциальной угрозе Страшного суда. Согласитесь, многие вели бы себя совершенно иначе, если бы были безоговорочно уверены в том, что грядёт «разбор полётов».
И именно из-за важности вопроса этот научный спор априори идёт не на равных. Эволюционисты раскованы в своих высказываниях, а учёные-креационисты, убеждённые, что мир создан, — нет. Просто потому, что они думают ещё и о том, как «слово наше отзовётся». Ведь велика вероятность, что их победа в этом споре может обернуться очень большой кровью. Представьте! Нашему достаточно разнузданно живущему обществу объявляют: окончательно доказано — мы созданы Богом. Люди ломятся в церкви. И автоматически приобретает сверхпринципиальность вопрос: чья религия правильная? До бойни — рукой подать…
Следует также учесть, что чаще всего самыми шумными участниками спора о происхождении человека являются дилетанты. И из-за этого спор окончательно заходит в тупик. Ведь очень тяжело что-то доказать, если твой оппонент в силу своей необразованности просто не понимает высказанной аргументации.
Так, заслуги Дарвина отрицают не креационисты — а дилетанты. Ведь спор-то идёт лишь о трактовке его открытий (впрочем, именно это как раз и принципиально). А выявленный им порядок развития фауны в любом случае верен. Вопрос в том, сама ли природа так развивалась или её кто-то вёл по этому пути.
Или взять естественный отбор. Отрицать его наличие может только дилетант. Спор же состоит в том, что одни специалисты считают его лишь способом сохранения вида, приспособления его к конкретным условиям существования, а другие видят в нём механизм появления новых видов. То есть, несколько упрощая позицию последних, можно сказать, что если лисица будет долго гонять по лесу зайчиху, то та родит либо зайчат с крыльями (чтобы те улетели), либо волчат (чтобы хищнице неповадно было). Но в любом случае Дарвин, описавший механизм удаления слабых особей из популяции, был прав. Безусловно, слабый самец имеет мало шансов оставить потомство. И неважно, сожрет ли его хищник, или откажет самка, главное, что вид будут представлять более сильные и приспособленные особи.
Так что попытки плюнуть в Чарльза Дарвина, который, кстати, был глубоко религиозным человеком, совершенно неоправданны. Его заслуги неоспоримы. Спорить надо только с трактовкой его открытий, чем и заняты уже почти полтора века эволюционисты и креационисты.
Расцвет эволюционизма в ХХ веке связан в первую очередь с эйфорией от научных достижений. Наступившее у людей науки головокружение от успехов породило ощущение, что ещё немного, ещё чуть-чуть — и будем мы на ты с матушкой-природой. Ну ещё бы — Мендель открыл законы генетики, в атомное ядро залезли, хромосомы разобрали, и сейчас нам всё-всё станет ясно. Естественно, пылкие юноши и девушки от науки вставали в строй эволюционистов. А куда ещё? Ведь креационизма как такового ещё и нет — не считать же богословов…
Но покопались в глубинах мироздания ещё немного, и настоящим профессионалам стало понятно, что этот самый мир гораздо сложнее. Более того, пришло осознание — открытые механизмы работают, только когда ими управляют. Ну, как экскаватор: издалека глянешь — сам копает, а ближе подойдёшь, так там мужик рычагами ворочает. Всё отличие, что мужика пока им не видно — только экскаватор, хотя уже понятно, что в кабине кто-то есть.
Так и стали многие эволюционисты креационистами, и теперь пытаются разглядеть или хотя бы догадаться, что там внутри.
Но почему же теория эволюции до сих пор считается едва ли не догмой? Просто многие постаревшие юнцы, теперь ставшие уже стариками-академиками, остались эволюционистами. Кто-то из них уж и понимает, что всё не так, но не готовы признать, что всю жизнь рьяно отстаивали ошибочную позицию. И что ещё хуже, будучи уважаемыми мэтрами в своих дисциплинах, вбивают в головы своих учеников приверженность к своей школе и её взглядам. А кто-то свои взгляды и не пересмотрел, что тоже неудивительно: свежий взгляд — редкое качество для людей преклонного возраста…
Но дело не только в этом. Пожалуй, главная проблема креационизма — идеологическая разрозненность его сторонников. Учёные разных областей придерживаются разных взглядов, их объединяет лишь уверенность в искусственности развития мира. При этом кто-то считает Библию единственно верным источником, а кто-то может считать более вероятным деятельность инопланетного разума.
Креационизм не способен ответить на огромное число вопросов. Это движение от противного — естественного пути быть не могло, возможен лишь искусственный. А какой — совершенно неизвестно. Креационисты не могут сказать, как возник мир, ответить на главный вопрос человечества — откуда оно взялось. Но зато они способны доказать, что не было естественного пути, как его рисуют эволюционисты. А это ещё важнее, ведь в математике существует метод доказательства от противного, и здесь он применим как нельзя лучше.
С позиции креационизма:
- Эволюционистам зачастую отказывает банальная логика. Они фактически построили «Теорию невероятности», ведь по их учению на Земле произошло астрономическое число событий, вероятность которых несопоставимо ниже, чем, скажем, возможность встретить на Невском проспекте Петербурга живого мамонта.
- Схема развития фауны, сформулированная Чарльзом Дарвином, имеет логику развития от простого к более сложному с использованием уже созданного. Но такую же цепочку можно построить, скажем, в развитии авиации или в производстве телевизоров. Вообще, использование уже созданного и логичность развития – признаки разумной деятельности, а хаотичность свойственна как раз естественным процессам. Вот вы видите лес. В одном перемешаны деревья разных видов, растущие на разных расстояниях между собой, а в другом сосны выстроены четкими рядами, какой вы сочтёте естественным, а какой искусственными посадками? С точки зрения эволюциониста ваш ответ неправильный.
- Следуя логике естественного отбора по-эволюционистски, должно быть множество тупиковых, отмерших ветвей — типов и классов, проигравших борьбу. Причём их должно быть гораздо больше, чем добившихся места под солнцем. Но их нет. Практически все побеги дарвиновского дерева сохранились. Даже пресловутые динозавры сохранили представительство в виде своих пусть уменьшенных, но ближайших родственников.
- Эволюционисты игнорируют опыт селекции. Не так давно в каждом школьном кабинете биологии висел лозунг: «Селекция есть ускоренная эволюция». Логично. Вот только человечество тысячи лет занимается выведением лошадей, собак, кошек. Добились огромного разнообразия, а вот видовой порог перешагнуть не смогли. И трижды элитарная овчарка, скрестившись с не менее породистой колли, произведут здоровенькое потомство… дворняжек.
- Игнорирование факта, что геном (набор генов в организме) — очень консервативная среда. Достаточно вспомнить проблему резус-конфликта, когда крошечное несоответствие порождает огромную ответную реакцию со стороны матери. А когда генетические отличия между женщиной и плодом становятся значительными, происходит естественный аборт. Где уж тут выносить особь другого вида! К тому же, чтобы возник новый вид, совершенно недостаточно одного его представителя. Их нужно минимум 30, причём должны они родиться разом. Представляете, пасётся стадо антилоп, и вдруг его самки дружно начинают рожать детенышей не своего вида, а совершенно нового. И такое чудо безумное число раз — видов-то на Земле великое множество.
- Здесь мы говорим только о биологическом аспекте проблемы. Но свои возражения против естественного происхождения мира есть у представителей других научных дисциплин, например, у физиков-креационистов, опровергающих такую возможность, в частности, с точки зрения энтропии.
