Тотальная война с памятниками захватила все континенты. Азия, Африка, Америка, Европа. Воюют самозабвенно, истово. Идеи и лозунги самые благородные. Последствия — непредсказуемые.
В США начинают массовую кампанию по сносу памятников южанам-героям Гражданской войны, потому что они были расистами и рабовладельцами. Якобы все эти бронзовые генералы Ли и президенты Дэвисы оскорбляют самим фактом своего существования афроамериканцев. Так, по крайней мере, уверяют идеологи демонтажа монументов, установленных не один десяток лет назад.
Польша ополчилась на памятники Красной армии и советским солдатам, потому что они мешают декоммунизации и пропагандируют тоталитаризм.
А памятники советским воинам или военачальникам эпохи Второй мировой войны — это не память о самой кровопролитной войне в истории человечества, а «символы порабощения и подчинения Польши Советскому Союзу». Их сохранение является «роковой ошибкой, которая уже много лет даёт топливо, используемое в пропаганде и провокациях». Так уверяют в польском Институте национальной памяти, который и придумал закон, возмутивший Россию и Израиль. Дума и кнессет даже готовят совместное заявление о том, что недопустимо переписывать историю Второй мировой войны.
А что допустимо переписывать? Какие памятники сносить можно и должно? Сейчас, в XXI веке? И какие идеи могут оправдать снос любого памятника, будь то бронзовый монумент, храм или мемориальная доска?
Война с памятниками вовсе не изобретение нашего столетия. Ещё египетские фараоны, особенно узурпаторы или неудачники, любили самоутверждаться, снося обелиски и храмы, воздвигнутые в честь ненавистного предшественника. Либо сносили, либо, как люди практичные, перебивали иероглифы с именами: мол, это не тому уроду храм посвящён, а мне любимому.
Храмы — разумеется, языческие — с удовольствием громили фанатично настроенные христиане. Почти тысячу лет громили. Венеры Милосская с Таврической, которыми мы сейчас любуемся в Луврах и Эрмитажах, для них были богомерзкими идолицами и в V веке нашей эры, и в XV. Даже в эпоху Возрождения античные находки уничтожались особо набожными христианами. Так было: в одном и том же городе Микеланджело с Леонардо да Винчи и — Савонарола с призывами жечь все бесовское, хоть древнее, хоть современное. Многие холсты Леонардо и Рафаэля погибли в огне тех костров.
Вроде бы XIX и уж тем более ХХ век, просвещение, научно-технический прогресс, гуманитарные ценности должны были смягчить нравы. Но нет. Большевики железной рукой уничтожали монументы в честь проклятого самодержавия и на скорую руку возводили свои пропагандистские монументы Спартаку, Робеспьеру, Стеньке Разину. А царей —долой. Хорошо, не поднялась рука снести Медный всадник или Николая Первого на Исаакиевской площади.
Гитлеровцы умело воевали с монументами, своими и чужими. Новгородский памятник «Тысячелетие России», который большевики просто заколотили досками как чуждый разобрали и планировали вывезти, не то на переплавку, не то как аттракцион. Не успели.
Памятник Шопену в Варшаве взорвали, раздробили, останки переплавили в пушки. Даже все эскизы и макеты попытались уничтожить. Поляки потом воссоздавали это изваяние с неимоверным трудом. В 1946 году Польша сама себе дала обещание: «Статуя Фредерика Шопена, разрушенная и разграбленная немцами 31 мая 1940, будет восстановлена Нацией. 17 октября 1946» Эта надпись сейчас высечена на постаменте возрождённого монумента.
Теперь Польша воюет с чуждыми памятниками. Причём из самых благих побуждений: мол, хотим забыть тоталитаризм и иго большевизма.
Когда я первый раз оказалась в США, в южных штатах меня поразило обилие монументов в память о Гражданской войне. «Матерям Юга, выстоявшим эту войну», «Сыновьям Юга, сражавшимся так самоотверженно», и, конечно, генералы Роберт Ли и Пьер-Гюстав Борегар. Тогда, в начале 1990-х, мне эти памятники показались великолепным примером именно гражданского примирения. Мы помним и чтим прошлое, помним и чтим победителей и побеждённых. Такой моральный вылитый в бронзе и высеченный в граните вывод из спора Мелани Уилкс с другими дамами в «Унесённых ветром»: надо или не надо ухаживать за могилами янки? Итог спора: надо, потому что на Севере похоронены солдаты-южане и там найдутся хорошие дамы-янки, которые будут ухаживать за их могилами. Благородное и реалистичное решение. Без особых идеологических изысков и фанатичных выкриков. Просто память.
Интересно, что сказала бы Маргарет Митчелл относительно сноса памятников генералу Ли и президенту Джефферсону Дэвису? Назвала бы она фанатиками тех, кто сегодня, в XXI веке, обвиняет южан в расизме, хотя расистами, если верить культовому американскому роману, были как раз янки?
Поляки сносят памятники, чтобы забыть ужасы тоталитаризма и коммунизма. Американцы сносят памятники, чтобы не оскорблять чувства афроамериканцев и покончить с расизмом.
Идеи у всех — благородные, светлые.
Но ещё есть Исламское государство (запрещённое в РФ). Там тоже взрывают и сносят памятники истории и культуры. Взрывают Пальмиру и крушат музеи Мосула. Весь мир ужасается.
А ведь и у исламистов-радикалов идеи, с их точки зрения, тоже вполне благородные. Они зовут народ к Богу. Уничтожают всевозможных идолов. Всё, что мешает верить в Аллаха, единого и милосердного. Они даже могли бы сослаться на то, что в храме Бэла-Ваала, который взорвали в Пальмире, приносили человеческие жертвы. Но не ссылаются, они и так уверены в истинности и благородстве своих идей и лозунгов, как американцы и поляки.
Ради благородной идеи все они сносят «неправильные» памятники. Один и тот же алгоритм действий, одни и те же доводы и у озабоченных тоталитаризмом поляков, и у взволнованных чувствами афроамериканцев граждан США, и у боевиков ИГ. Кто-то может заметить и почувствовать разницу? Во всех случаях типичный для варваров и фанатиков modus operandi.
И повисает в воздухе вопрос: он же памятник, кто и зачем его разрушит? Повисает, потому что даже поляки забыли, высеченные на постаменте возрожденного изваяния Шопена строчки Мицкевича:
Деяния расписные пламя поглотит,
Грабители с мечами клады разорят,
Песня уцелеет …
Фото: Jonathan Bachman, Daily Beast
