В минувшую субботу в Петербурге, в рамках VI Международного культурного форума, впервые состоялся День Дельфинов – серия событий, посвящённых культуре и языку дельфинов и китов.
Впервые в истории вопрос о наличии разума, культуры и языка у иного биологического вида обсуждался в ходе международного культурного форума подобного уровня. Эксперты из России, США, Франции, Италии и Канады представили факты, свидетельствующие о высоком уровне развития дельфинов, и подписали Декларацию о правах и свободе дельфинов и китов.
«День дельфинов» превратился в масштабное действо на нескольких городских площадках: кроме научной конференции «Язык и культура дельфинов», были и музыка, и фильмы, и интересные встречи… Иными словами, организаторы представили собравшимся очень качественно сделанный ивент-проект: развлекательно-пропагандистский продукт высочайшего уровня, с чем и поздравляю одного из главных авторов события, Юлию Афанасьеву.
(Напомню, ивент-проект /от слова «событие»/ — это когда массы людей, испытав мощное эмоциональное воздействие, совершенно самостоятельно и по своей воле приходят к одному и тому же выводу. Этим ивент-проект отличается от произведения искусства, которое каждый зритель, читатель, слушатель имеет возможность трактовать по-своему.)
Нельзя назвать новой идею о разумности китообразных, изложенную в книге антропологов Александра и Николь Гратовски «План А», презентация которой состоялась на «Дне Дельфинов». Разум вообще присутствует в каждом живом существе. В природе не бывает такого, чтобы некое свойство было уникальным. Другое дело, что называть разумом.
Мы привыкли, что разумное существо меняет окружающий мир под себя. Киты и дельфины 50 миллионов лет назад пошли по другому пути — они изменили себя под окружающий мир. Перебрались в воду с земной поверхности, пережили примерно пять миллионов лет жесточайшей эволюционной ломки и с тех пор не меняются.
Дельфин может «произнести» около 14 тысяч сигналов. Его словарный запас равен среднему словарному запасу человека. Сигнал дельфина, если перевести его на человеческий язык, представляет собой нечто вроде иероглифа, который означает больше, чем отдельное слово.
Более того, дельфины и киты, без всяких приспособлений, научились передавать свою информацию в границах всего мирового океана. Так, синие киты и кашалоты могут слышать звуки, издаваемые их собратьями за тысячи километров. Продувая несколько раз одну и ту же порцию воздуха, они рождают такую гамму звуков, что эти вариации и количество намного превышают звуки, издаваемые человеком. При этом у каждого дельфина индивидуальный голос, свой темп и тембр речи, манера изъясняться и «почерк» мышления. Возможности их мозга так высоки, что дельфин или кит в состоянии проанализировать раздельно спектры, идущие с частотой 3000 импульсов в секунду, что мы можем сделать лишь с помощью компьютера. В этом случае временной интервал между импульсами составляет всего около 0,3 миллисекунды — опять цифры компьютерной эры.
В общем, пока люди изобретали компьютер и создавали Всемирную Паутину, китообразные благодаря владению почти мгновенным способом коммуникации на огромные расстояния на основе ультразвука примерно 50 миллионов лет назад уже создали в масштабах планеты систему сложного виртуального мира. И в этом мире они удовлетворяют фактически все свои потребности — в развлечении, привлечении противоположного пола, искусстве, познании мира; кроме, понятно, питания.
Многочисленные футурологи пророчат такое же будущее человечеству. Только вот можем ли мы такое человечество продолжать считать разумным? И хотим ли мы такое будущее для человечества?
Лично я — категорически нет. И вот почему.
К сожалению, в очень хорошо написанной, притчевой книге А. и Н. Гратовски встречаются фундаментальные биологические ошибки. Так, в ней сказано, что дельфины никогда не спят. Это не правда, просто спят они разными полушариями мозга по очереди — по 6-7 часов каждым полушарием. Правда, в период «сна» их поведение не меняется. Отсюда, кстати, объяснение, как и зачем в ходе эволюции у них образовался такой большой мозг (потому что вначале должен был появиться мозг, а уже затем развитая коммуникационная система).
Кроме того, авторы ошибочно считают, будто у дельфинов нет естественных врагов, и описывают их мир, как некий подводный эдем.
Во-первых, дельфины болеют примерно тем же, чем человек. К тому же страдают от паразитарных болезней. У морских млекопитающих зарегистрировано 73 вида 45 родов паразитарных членистоногих и патогенных микроорганизмов, от которых не спасает подводный ультразвуковой интернет.
Во вторых, на дельфинов охотятся хищники. Это и разных видов акулы, и касатки — кстати, тоже китообразные и тоже с большим мозгом. Любопытно, что касатки делятся на «оседлых» и «кочевых», прямо как люди. И если «оседлые» обычно питаются сельдью и живут в мире с дельфинами, то «кочевые», мигрирующие касатки, поедают именно дельфинов. Конечно, дельфины обороняются стаей, у них есть даже определённая воинская тактика. Но и касатки не менее умны, их мозг не меньше дельфиньего, его вполне хватает, чтобы убить и съесть десяток дельфиньих детенышей… В общем, всё, как у людей.
У дельфинов даже наркоманы есть. Молодые дельфины ловят рыбу фугу, содержащую опасный яд — тетродотоксин. Затем жуют эту рыбу, передавая её друг другу, как люди — папироску с марихуаной и, видимо, достигая того же эффекта расслабленности.
Дельфиний мир — не пример для подражания. В нём тоже есть порок, войны и смерть. Дельфины — тоже хищники, как и люди, и тоже живут за счёт убийства других живых существ, как и мы. Просто мы коров разводим, а дельфины на сельдь охотятся.
Где же тут пример для подражания? Что же дал китообразным их «подводный интернет»? Только возможность оказывать меньшую нагрузку на окружающую среду, чем человечество? Нет, говорят А. и Н. Гратовски, — ещё и постоянные возможности для творчества.
Авторы книги «План А» считают, что дельфины и киты творят всегда, при этом изменяя своим творчеством окружающий мир. И это не мистика: воздействие ультразвука на океанскую воду пока должным образом не изучено, но оно действительно существует. Поэтому киты и дельфины добры и всегда счастливы, и даже своего главного врага, человека, не убивают, а стараются спасти, если видят его в бедственном состоянии (не уверен, кстати, что это признак большого ума).
В принципе, конечно, можно представить себе такой вид разумных существ, который, отказавшись от всех систем доминирования над себе подобными, отказавшись от внешних статусов превосходства, вроде одежды, украшений и денег, никогда не испытывающий недостатка в пище, при этом не деградировал, а, напротив, отказавшись от цивилизации, развивался, все свои силы направив на прогресс в культуре, на участие в коллективном творчестве, на создание «чего-то там» важного и прекрасного, но недоступного для понимания представителям других видов. В конце концов, мы все знаем о феномене «нишевых искусств», творчества для «закрытых групп».
Представить такое можно. Поверить трудно. Потому что далеко не каждое человеческое творчество приводит к полезному результату. Потому что есть слово «графомания». Потому что среди человеческих писателей, художников и поэтов большая часть не создала в искусстве ничего стоящего, хотя все пытались. Потому что даже наскальная живопись бывает и талантлива, и бездарна. Потому что бездарность всеобща и присутствует у всех видов разумных существ — любители собак знают, насколько бездарны бывают некоторые псины. И где ещё бездарности проявить себя, как не на просторах глобального интернета, не важно, человечьего или китового… А кто может запретить «самовыражаться» какому-нибудь молодому дельфину, накушавшемуся рыбы фугу? Модератора ведь в подводном мире нет… В общем, пока учёные не найдут среди дельфинов редактора-модератора, я не поверю в то, что они там делают действительно что-то талантливое.
Да, а убивать их действительно не надо. Равно как и собак, и кошек. Но не потому, что они все обладают разумом — разум ещё никогда не был защитой от убийцы, — а потому, что это безнравственно. Нашей цивилизации, хотя и не 50 миллионов лет, как китовой, но это мы уже успели понять.
