Пётр Румянцев. Полководец Божьей милостью

Сергей Ачильдиев
Декабрь10/ 2018

222 года назад скончался первый по-настоящему великий полководец и военный теоретик в истории императорской России генерал-фельдмаршал Пётр Румянцев. 

 

В это трудно поверить, но в юности Румянцев был таким шалопаем, что при его поступлении в Кадетский корпус сама государыня Анна Иоанновна вынуждена была приказать «на оного <кадета> иметь особливое, крепкое смотрение». 

Да только всё пустое: так и не окончив учёбу, Пётр отпросился служить в армию и там снова взялся за своё — кутежи, драки, пьяные сумасбродства… Кончилось тем, что отец, видный дипломат, махнул на сына рукой: «…живи, как хочешь, и хотя до каторги себя доведи, слово никому не вымолвлю, понеже довольно стыда от Вас натерпелся… Мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел Ваших не слышать, или отречься от Вас». 

Однако сразу после отцовой смерти — словно где-то там, в небесах, протрубили условный сигнал — гадкий утёнок-глупыш в одночасье превратился в мудрого красавца-лебедя. Тайну этой метаморфозы историки не разгадали до сих пор. Однако факт: с той поры в сражениях Румянцев стал не только отважен, но к тому же умел и расчётлив, а на досуге принялся штудировать учёные книги. В итоге первое генеральское звание получил, не достигнув ещё и тридцати лет. 

Все, даже завистники, пророчили молодому генералу большое будущее. Александр Суворов, восходящая звезда, признавал: «Ему нет равных». Фридрих II, заклятый враг, поучал своих военачальников: «Бойтесь собаки-Румянцева. Все прочие русские… не опасны». Екатерина II в открытую заявляла: «Вы займёте в моём веке, несумненно, превосходное место предводителя, разумного, искусного и усердного». 

Но Пётр Александрович превзошёл все, даже самые радужные, ожидания. Он стал первым великим полководцем в истории империи. Почти все выигранные им крупнейшие сражения — при Гросс-Егерсдорфе, Кунерсдорфе, Кольберге и в русско-турецкой войне 1768–1774 годов, — пополнили учебники новыми открытиями в военном искусстве. А Кючук-Кайнарджийский мирный договор, заключенный фельдмаршалом на крайне выгодных условиях, впервые превратил Россию в черноморскую державу. 

В итоге Пётр Румянцев не только получил титул «Задунайский» и стал кавалером множества военных орденов, он был принят в Почётные члены Императорской Академии наук и художеств. 

Но,  сожалению, о славных боевых и научных деяниях, а равно и жизненных перипетиях генерал-фельдмаршала отечественная история знает меньше, чем следовало бы. Дело в том, что в 1784 году, ещё при жизни Петра Александровича, значительная часть личного румянцевского архива — двенадцать сундуков с делами его военно-полевой канцелярии — сгорела во время пожара…  

Мирный трактат с турками Румянцев подписал 15 июля 1774 года. Спустя ровно две недели Санкт-Петербург салютовал победителям 101 выстрелом со стен Адмиралтейства и Петропавловской крепости. 

На следующее утро вереница экипажей из двадцати двух карет, во главе с каретой императрицы, торжественно подъехала к церкви Рождества Богородицы на Невском проспекте. Сенатский статс-секретарь огласил реляцию графа Румянцева-Задунайского об очередной одержанной победе. И тут же, в сопровождении всадников конной гвардии с перевязями из белого атласа через плечо, поскакал к Аничкову мосту, на Сенную и Сенатскую площади, на Петербургскую сторону — дабы оповестить о радостной вести всю столицу. 

Однако празднования, подобающего столь крупному событию, пришлось ждать целый год. Сначала турки не хотели ратифицировать договор, потом усмиряли Пугачёва… Торжества проводились в первопрестольной, продолжались несколько дней и, как всегда в подобных случаях, удались на славу. Вот только Пётр Александрович отказался от триумфального въезда в старую столицу. Государыня в те дни была к нему необычайно милостива, осыпала богатейшими подарками и почётными званиями, но Румянцев прекрасно знал, что она его недолюбливает, а потому не хотел дразнить гусей. 

До самого конца Екатерина так и не могла ему простить, что тогда, в 1762-м, он присягнул ей одним из последних, лишь после того, как объявили, что Пётр III мёртв. Однако он не мог поступить по-другому. Этот государь наградил его орденами Андрея Первозванного и Святой Анны, присвоил чин генерал-аншефа, к тому же Пётр Андреевич был воином, и предательство было для него самым страшным преступлением. 

Когда Екатерина вступила на престол, он понял, что его карьера кончена и подал прошение об отставке. Тем не менее, новая государыня оставила его на службе. 

Годы шли, и чем дальше, тем больше Екатерина убеждалась, что поведение Петра Александровича в памятные дни 1762 года иначе, как похвальным не назовёшь, ибо оно свидетельствует о твёрдости данного слова. Тем более с тех пор полководец ни разу — ни словом, ни делом — не дал ей усомниться в его преданности. Но это был как раз тот случай, когда женский ум сердцу не приказчик. 

Поделиться ссылкой:

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Вы можете использовать следующие HTML тэги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

17 + три =