Откуда столько бедных в богатой России?

Сегодня каждый восьмой россиянин живёт за чертой бедности. Таковы официальные данные. А сколько бедняков на самом деле? И как помочь бедным выбраться к достойной жизни? 

 

Попробуй сосчитай… 

«Не веселы лица простых граждан, нелегко живётся рядовому налогоплательщику. В этом году придётся ещё туже затянуть пояса…», — так любил говорить в своих телепрограммах известный советский обозреватель Валентин Зорин. А мы смеялись над этими журналистскими штампами и считали их пропагандой. Теперь то же самое надо говорить про нас самих, и это не пропаганда, и тут уж не до смеха. 

Росстат свидетельствует: по итогам прошлого года уровень бедности в нашей стране составил 12,9 процента. Иными словами, 18 миллионов 900 тысяч человек, от малых детишек до столетних патриархов, имеют доход ниже прожиточного минимума. Не живут, а выживают. 

Однако в реальности их гораздо больше. По статистике, в первом квартале этого года прожиточный минимум в России составлял 10 444 руб. Но такова общая температура по больнице. Для трудоспособного населения эта сумма равнялась 11 280 руб., для пенсионеров — 8 583, а для детей — 10390. И для каждого региона свои суммы. В частности, в Петербурге средний прожиточный уровень — 11 тыс. 21 руб. 30 коп. 

Короче, если у вас в семье на каждого приходится хотя бы на 10–100 рублей больше полагающегося вам прожитого минимума, не говоря о тысяче, — вы уже никакие не бедняки. Для статистики. А в реальности?  А в реальности доход до 15 тыс. руб. имеют 31,5 процента граждан России, без малого треть. Около 60 процентов семей тратят на продукты питания половину и больше своих доходов (в ФРГ доля таких семей — 1,7, а в США — 2 процента). 

И вот ещё один российский феномен: среди бедняков — миллионы работающих граждан. Как так? А очень просто. Если мужчина зарабатывает 40 тысяч, а жена не работает, потому что у них двое детей и у одного здоровьишко не ахти, вся семья оказывается за чертой бедности. Если у матери-одиночки (а у нас почти каждая третья семья — мать-одиночка, 5 миллионов женщин) зарплата 18 тыс. руб., то они с ребёнком — тоже бедняки. Ну, про инвалидов, а также значительную часть пенсионеров и объяснять нечего. 

В общем, получается, что бедняков в России не каждый восьмой, а чуть не каждый третий. 

Вы можете в такое поверить? Я — нет. Бедных у нас, конечно, много, очень много, позорно много. Но не 50 же миллионов!.. Спокойно. Не надо на меня кричать. Всех с фамилией Пессимистенко прошу отойти в сторону. А с остальными продолжим… 

На нашу экономику давно уже легла большая тень. В 2017-м РАНХиГС оценивала теневой рынок страны в 30 миллионов человек. А глава Минфина Антон Силуанов тогда же заявлял, что фонд «серых» зарплат в России перевалил за 10 трлн. руб. в год (для сравнения: доходная часть бюджета РФ в том году составляла 13,44 трлн. руб.). 

Однако мартовский, этого года, отчёт Росстата констатирует: в нелегальном секторе экономики заняты 14,65 млн. человек, то есть каждый пятый работник. Причём за минувший год этот показатель вырос почти на 300 тыс. человек. 

Что-то ни о каких победах над теми, кто занят в теневом бизнесе и получает зарплаты в конвертах, я не слыхал. Так что, кому верить — позапрошлогодним РАНХиГС и министру финансов или нынешнему Росстату, — выбирайте сами. Я же ограничусь кратким выводом: на самом деле далеко не все официальные бедняки бедны. 

Для людей это хорошо. Для государства — плохо, ведь для того чтобы решать проблему бедных, надо иметь чёткую картину происходящего. 

 

Три уровня одной беды 

Бедность — это постепенное погружение в трясину, из которой выбраться всё труднее. Причём в эту страшную трясину проваливаются далеко не одни лишь бедняки… 

Первый уровень бедности — сами бедняки. Это люди с изломанной психикой, со своими представлениями о базовых ценностях — добре, зле, нравственности, морали… Для них деньги из средства превратились в цель, и ради этой человек готов пойти даже на преступление. Как сказал мне один психолог, «бедняк за тысячу готов на многое, а за десять тысяч — на всё». Дети, родившиеся в условиях застойной бедности, вырастают с комплексом неполноценности — незаслуженной обиженностью на судьбу и чёрной завистью к состоятельным. 

На втором уровне массовая бедность трансформирует общество. Между людьми разного уровня достатка вырастает непреодолимая пропасть: по одну сторону — сознание собственной успешности и достоинства, по другую — зависть и ненависть. Эта пропасть крайне редко даёт шанс бедняку догнать благополучного, но зато она всегда позволяет его ограбить, избить и даже убить. Такое общество постоянно находится в состоянии гражданской войны. 

Наконец, третий уровень — государственный. Для всякого государства, даже богатого, налог на массовую бедность — огромное бремя. Оно не только в многочисленных субсидиях, пенсиях и льготах беднякам, но также в нехватке рабочих рук и мозгов на рынке труда, а если конкретно — в значительном увеличении расходов и ещё более значительном сокращении налогооблагаемой базы. 

В общем, старая русская пословица «бедность — не порок» в корне неверна. Порок, да ещё какой! 

Определений того, что такое бедность, существует множество. На мой взгляд, одно из наиболее удачных дал британский экономист индийского происхождения, лауреат Нобелевской премии Амартья Сен: «Бедность — это не низкий доход, а дефицит возможностей». И этот дефицит тоже трёхуровневый. 

Бедняк лишён возможности не только приобретать продукты и вещи, которые требуются человеку для нормальной жизни. Он зачастую лишён доступа к широким знаниям, хорошему образованию и профессии. Рождённому в бедности грозит отстать от сверстников ещё в колыбели: он недополучает нужного питания, витаминов, развивающих игрушек, игр, представления о том, как должен жить (а не выживать) человек. 

Общество тоже оказывается лишённым своих возможностей. Множество людей, работающих в службах социальной помощи и благотворительных организациях, понимают, что их старания — паллиатив. Сколько ни помогай, численность нуждающихся от этого не уменьшается, а уровень агрессии вокруг становится ещё выше. 

Наконец, и государство многое теряет, потому что, чем больше бедных, тем оно самое беднее. Ведь малообеспеченные платят крохотные налоги или вообще их не платят, зато им приходится помогать, ну, по крайней мере, так, чтобы не падали в голодные обмороки. 

 

Дайте работать и зарабатывать! 

Вывод очевиден: большинство российских бедных — люди с руками и головой, и если бы у них была работа или более высоко оплачиваемая работа, они бы горя не знали. Что же им мешает? Если коротко — наша экономика, которая в отличие от нулевых годов почти не растёт. 

Вообще-то, Росстат утверждает, что в прошлом году отечественная экономика выросла на 2,3 процента. Но этот показатель появился после того, как был уволен прежний главный статистик, а до этого было 1,7 процента. 

Впрочем, дело не в том, какая цифра ближе к истине, а в том, отчего у нас экономический рост так близок к арифметической погрешности. Экономисты чаще всего называют две причины. 

Во-первых, две трети российской экономики находится в руках государства, а значит, конкуренция на рынке слабая. Госкомпании конкурируют исключительно друг с другом, но не за потребителя, а за госпреференции и госсубсидии. Частному бизнесу конкурировать с государственным то же, что, как пел Владимир Высоцкий, «школьнику драться с отборной шпаной». А где нет конкуренции, где монополизм, там правит бал стагнация. 

Во-вторых, сегодня частные инвестиции, в том числе зарубежные, в нашу экономику крайне малы. Главный инвестор у нас — государство. Но оно в основном вкладывается в гиперпроекты — возведение больших стадионов, железных дорог, огромных мостов (например, Крымского)… Всё это нужно, но мало влияет на повышение материального достатка значительного числа граждан. 

Однако, по большому счёту, корень наших бед, в том числе массовой бедности, не в инвестициях и вообще не в экономике. Он — в массовом игнорировании гениального афоризма Николая Бердяева: «Государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы не дать ей превратиться в ад» 

Это было сказано 101 год назад. Но на протяжении всех минувших лет государство — советское, затем постсоветское — упорно обещало построить нам земной рай. Сперва — в виде коммунизма, чтобы «от каждого по способности, каждому по потребности», а потом — в виде «социального государства», как записано в Конституции. И народ всегда вёл себя патерналистски: если власть обещает, пусть делает… 

Так, может, хватит уже наступать на одни и те же грабли? Может, лучше пойти по пути здравого смысла, разработав долговременную и не такую уж замысловатую программу борьбы с бедностью? Небольшую, всего из трёх пунктов. 

Первое: адресная материальная поддержка только тем, кто в ней действительно остро нуждается, а сам заработать не в состоянии. Речь о матерях-одиночках, семьях, где двое и более детей, об инвалидах и пожилых, чтобы молодые, здоровые и обеспеченные были уверены — если что с ними, не приведи Бог, случится, государство не бросит их на произвол судьбы. 

Второе: инвестирование в молодёжь. У каждого ребёнка должны быть одинаковые стартовые возможности, независимо от того, богаты его родители или бедны, проживает он в глухой деревне или в Москве. И одарённых поддерживать с детства. Вильям Шекспир, Леонардо да Винчи, Михаил Ломоносов, Сергей Королёв — все они были детьми не министров и миллионеров, а крестьян, скромных купцов, священников и учителей, да к тому же зачастую из далёкой глубинки. 

И третье: дайте, наконец, людям свободно работать и зарабатывать! Прекратите терзать частный малый и средний бизнес дополнительными налогами, проверками, масками-шоу и рейдерством! Всё это действия — антигосударственные и антинародные. Гораздо выгоднее с тысячи предпринимателей взимать налогов всего по сто рублей, чем с десяти по тысяче. 

Короче, пусть государство создаст условия, которые не будут напоминать ад. А уж рай народ создаст себе сам. 

 

Поделиться ссылкой: