Полтора века назад в Петербурге родился изобретатель телевидения Борис Розинг. Физик и педагог, он воспитал немало учеников, в том числе знаменитого в будущем Владимира Зворыкина.
В мае 1911 года профессор Санкт-Петербургского технологического института Борис Львович Розинг сделал в своём научном журнале очередную запись: «…В первый раз было видно отчётливое изображение четырёх параллельных светлых линий». Так обыденно и скромно, даже без восклицательного знака, было отмечено рождение телевидения, которое по большинству социологических опросов признано главным научно-техническим открытием ХХ века.
Тот первый в мире телевизор представлял собой установку с проволочной связью между передатчиком и приёмником, причём для воспроизведения сигнала требовались шесть проводов, число строк развёртки равнялось двенадцати, а изображение передавалось только самое примитивное — скажем, ладонь с растопыренными пальцами. Но картинка была живая: видно было, как пальцы двигаются!
Электронный метод записи и воспроизведения изображения на основе системы электронной построчной передачи в передающем приборе, а также электронно-лучевой трубки в приёмнике — этот принцип телевидения Борис Львович сформулировал ещё в июле 1907 года. В 1910-м сей факт был зафиксирован в патенте, выданном учёному-изобретателю, или как тогда говорили в привилегии.
…А как же Владимир Зворыкин? Ведь все вроде бы знают, что именно он, а не Розинг является изобретателем телевидения. В действительности Владимир Козьмич — ассистент и ученик Бориса Львовича в Петербургском технологическом институте — был лишь одним из изобретателей телевидения. В частности, именно благодаря ему оно появилось в США…
А тогда, в 1910-м, Борис Розинг назвал своё изобретение «катодной телескопией». Слово «телевидение», которое было запущено в научный обиход ещё в 1900 году, он не признавал. Причина крылась вовсе не в лингвистике, а в принципах будущего развития ТВ. Многие изобретатели ратовали за телевидение электромеханическое, а Розинг отстаивал телевидение электронное, на основе разработанной им самим электронно—лучевой трубки. Уже в конце 1920-х годов русский профессор писал: «Компании Белла удалось передать на расстоянии изображение человеческого лица, составленного из 2500 точек, между тем как поле, которое представляется нашему глазу… и к которому, в конце концов, должна прийти электрическая телескопия, состоит, по крайней мере, из миллиона точек».
Получив первое телевизионное изображение в 1911 году, Борис Львович прекрасно понимал, что оно станет зримым радио для тысяч, а потом и миллионов людей, но нескоро. Не раньше, чем через два десятка лет. Так оно и случилось: ровно через двадцать лет, 1 октября 1931 года, на студии Московского радиовещательного узла начались регулярные телепередачи; велись они на средних волнах, с чёткостью всего 30 строк и скоростью 12,5 кадра в секунду.
Вот только собственное будущее питерский учёный предвидеть не сумел. Весной того же 1931 года по решению выездной коллегии ОГПУ потомственный дворянин Розинг был сослан в Котлас. Правда, вскоре благодаря ходатайству многочисленных коллег его перевели в Архангельск. Но это уже не помогло: поражённый варварской жестокостью властей, 64-летний учёный скончался, не осилив трёхлетний срок ссылки…
А ведь ещё в 1922 году его приглашали переехать в США, где к тому времени уже обосновался Зворыкин. Но Розинг от предложения эмигрировать отказался.
В советской литературе этот факт подавался однозначно: «Я русский человек, и мозг свой иностранцам продавать не собираюсь», — будто бы заявил тогда Розинг. Однако от этой напыщенно-патриотической фразы разит фальшью даже на расстоянии без малого ста лет. Ведь у Бориса Львовича была семья, а предыдущие четыре года уже показали, на что способен большевистский режим, к тому же в те времена в учёном сообществе ещё принято было считать, что наука принадлежит не отдельным странам, а всему человечеству.
Надо думать, Борис Львович руководствовался теми же соображениями, что и существенная часть тогдашней интеллигенции. Большевизм обречён. Или режим падёт, или вынужден будет трансформироваться, углубляя свой НЭП. Родина есть родина, и какие оправдания властям только ни придумаешь, чтобы её не покидать…
