Мы живём сразу в двух эпохах — современной и Средневековой. Это противоречие выросло уже до таких масштабов, что угрожает самой жизни на планете, но как его преодолеть, никто не знает.
Один мой знакомый служит консультантом-аналитиком сразу в трёх местах — в двух коммерческих компаниях и структуре, встроенной в вертикаль петербургской исполнительной власти. И всюду его ценят, причём не только за аналитический ум, а и за редкую способность выдавать оригинальные идеи. Но…
Как-то раз пришлось мне позвонить ему в выходной день домой. Первым делом прошу извинить за вторжение в личную жизнь, интересуюсь, не оторвал ли от чего-нибудь важного. А в ответ слышу:
— Да что может быть важного по выходным? Вот валяюсь на диване перед теликом, щёлкаю кнопки на пульте. — А в голосе явное недовольство, потому что сейчас опять придётся напрягать извилины…
Рассказываю эту историю ничуть не в осуждение моему знакомцу. Таких, как он, — пруд пруди. В рабочие часы пашут, словно каторжники, а по вечерам, в выходные и праздники, — предаются растительной жизни. Интеллектуальные запасы пополняют исключительно за счёт интернета. Если что-то читают, то исключительно детективы, желательно дешёвенькие. Спят. Играют в компьютерные игрушки, и тоже чаще всего не очень сложные. Пялятся в телевизор — туда, где экшн со стрелялками… И скажите спасибо, коли не пьют водку.
Тот мир, который человечество создало за последние нескольких веков, чрезмерно утомителен. И прежде всего для интеллектуалов, которые сегодня призваны развивать этот мир ещё дальше.
Проще всего объяснить такую жизнь «умников» усталостью, попыткой снять стресс будней. Но, думаю, проблема гораздо глубже. Сколько бы ни говорили учёные, что человеческий мозг (даже принадлежащий самым крутым интеллектуалам) задействован лишь максимум на 10 процентов своих возможностей, — на самом деле и при такой нагрузке он уже не способен справляться со своими обязанностями. Следствие этого — всё чаще встречающиеся среди интеллектуалов непомерная склонность к пустому времяпрепровождению, мания консьюмеризма, депрессивные состояния и неодолимая тяга к бутылке.
В этом же ряду — самый безобидный вариант: любовь к своей даче. Там не надо играть роль дипломированного умника, носителя свежих идей, решений и вообще думать. Там легко и непритязательно можно опроститься до национальной русской одежды в виде вытянутых на коленках тренировочных штанов, рваной фуфайки, галош и вести себя соответственно этой затрапезной внешности. Директор одной из крупнейших петербургских клиник, имевший абсолютно все регалии, положенные медицинскому светиле такого ранга, когда я вдруг увидел его в этом дачном облачении, так и сказал мне:
— Вышли мы все из народа, и нет ничего приятней, чем вернуться туда хотя бы на субботу и воскресенье. — После чего, небрежно почесав небритую с пятницы щёку, уселся на грязный высокий пень, подпиравший стенку компостной ямы.
Мы живём в раздвоенном мире. Глобальные интернет-сети дают нам моментальную информацию не только из любой точки земного шара, но и с других планет, а мы до сих пор верим квазинаучным фильмам про то, что вода имеет память, и газетным статьям о страшной опасности геномодифицированных продуктов. Покупаем автомобиль с коробкой-автоматом, видео-навигатором, видео-регистратором, климат-контролем и ещё черт-те чем, но управляем этим чудом техники так же бесшабашно, как наши далёкие предки своей телегой.
Мало того, что мы живем в раздвоенном мире, у нас и сознание такое же — XXI век пополам со Средневековьем.
Когда-то Александр Герцен сказал о Николае I: «Чингисхан с телеграфом». Теперь мы все такие, но уже со смартофоном, компьютером и прочими аксессуарами, благодаря которым мы обрели вторичные современные признаки, так и не обзаведясь первичными.
Да что там, ведь каждый из нас — производное того же недуга, которым страдает всё человечество! Оно уже освоилось в ближнем космосе и успешно расшифровывает геномы живых существ, но неспособно побороть ни войны, ни преступность, которые являются его пороками ещё с доцивилизационных времен. Оно уже готово заменить себя андроидами, но до сих пор понятия не имеет, откуда взялись на земле люди и как устроен человеческий мозг. Оно уже может сотни раз уничтожить всё живое на этой планете, но по-прежнему не придумало, как прокормить хотя бы абсолютное большинство себе подобных. И самое страшное: разрыв между всё более сложной техникой, в том числе способной нести оружие массового уничтожения, и морально-нравственными устоями рода человеческого продолжает неуклонно увеличиваться.
Раздвоение личности — психическое расстройство, характеризуемое чаще всего неспособностью самого индивида осознавать свой недуг. Так трактует эту болезнь психиатрия. Но можно ли говорить о личности, если речь идёт о больном человечестве? Катастрофисты предрекают этой шизоидной цивилизации тотальную погибель. Оптимисты твердят о всепобеждающем прогрессе. Конечно, очень хочется, чтобы правыми оказались вторые, а не первые. Но для этого надо внести такие поправки в понятие «прогресс», которые излечили бы человечество от неадекватной алчности и страсти к самоубийству.
