Отныне такое традиционное семейное удовольствие, как поколотить жену, отшлёпать сына, поучить кулаком тёщу — не уголовное преступление, а банальная «административка». Вроде как бросить окурок мимо урны. Так решили депутаты.
Голосовал российский парламент фактически единогласно. Во втором чтении: 386 — за, 1 — против, ещё 1 — воздержался. В третьем и окончательном: трое — против.
Единственными европейцами оказались коммунисты. Робкими европейцами. Всей фракцией не участвовали в голосовании. А остальные поддержали поправки под рассуждения об исконно-посконных семейных ценностях, которые грех порушить в угоду непонятным новшествам и принципам. Разве хорошо, если супруга и главу семейства посадят за банальные побои, после которых все живы и здоровы. Не считать же внутрисемейные синяки и ссадины чем-то важным! Не разрушать же гармоничные семьи из-за сугубо воспитательной порки или вспыльчивости супругов и родителей! Депутаты у нас народные избранники, хотят, чтобы всё было, как в народной песне:
Дядя Вася свою жёнку
В сени выведет и бьёт,
И спокойно он при этом
Песню чудную поёт:
«Ах вы, сени мои, сени,
Сени новые, кленовые…
Народ же не просто так песни складывал… И социологи подтверждают народное чутьё думцев: 59 процентов соотечественников не видят в семейных побоях ничего страшного. Особенно если без последствий в виде выбитых глаз и сломанных рук.
Статья об уголовной ответственности за внутрисемейные побои и прочее насилие продержалась в УК РФ только полгода, а теперь снова в ходу лозунг: «Бьёт, значит, любит». Кто кого бьёт — не важно. Главное — не калечит.
Впрочем, в жизни сограждан ничего по существу не изменится. До появления статьи 116 УК о побоях в дружных семьях полиция неохотно вмешивалась в семейные свары. После её одобрения полицейские относились к вызовам на семейные ссоры точно так же.
За шесть месяцев жизни статьи 116, предусматривающей уголовное наказание за побои внутри семьи, в мировых судах Петербурга за семейное насилие не вынесено ни одного обвинительного приговора. Оно и не удивительно. Уголовный процесс — дело тягомотное и затратное, особенно когда речь идёт о частном обвинении. Потерпевший сам всё суду должен рассказывать и доказывать. Как били, почему били, адвоката нанимать тоже денег стоит. Обвиняемый на заседания не является, кто его заставит? А живёт под боком, в той же квартире. Кается, на колени встаёт или угрожает вовсе убить. Естественно, сердобольные, мягкосердечные родственники идут на попятную, забирают заявление в суд. Так и вертятся два колеса — уголовно-судебное и колесо домашнего насилия.
Но если в жизни среднестатистической российской семьи, где правят бал кулак и ремень, ничего не изменится, отчего такое возмущение в обществе? Откуда бесчисленные отчаянные комментарии в прессе и бесконечные язвительные записи в соцсетях? Откуда все эти приколы-слоганы: «Бей жену! Спасай Россию!»
Смею предположить, что общество возмутилось не самим фактом возможной замены потенциального двухлетнего срока домашнему тирану по приговору уголовного суда на вполне реальные 15 суток по приговору суда по административным делам. Подозреваю, что общество встревожила депутатская риторика. Думцы не говорили о том, что статья не работает, не рассказывали о правоприменительной практике, не уверяли, что быстро посадить изувера на 5-15 суток лучше, чем тянуть процесс месяцами, если не годами, имея в перспективе штраф или исправительные работы.
Думцы рассуждали о традициях. Они вроде бы впрямую не говорили, что мордовать супругу, пороть сына, морить голодом мать это — хорошо. Но из их слов следовало, что дело это внутреннее, семейное, что разбираться в этом тоже надо внутри семьи и иногда без шлепков воспитательных просто не обойтись. Так что не стоит считать синяки-ссадины. Заодно ссылались на те самые 59 процентов народонаселения, которые скорее за умеренные побои, чем против.
…Мне сразу вспомнился 1996 год. Я только что вернулась со стажировки на BBC, новая Россия уже выбрала вторую Думу и провела президентские выборы. А новое российское телевидение вовсю осваивало новые форматы. В частности, скандальные шоу из частной жизни граждан. В их ряду такие шедевры, как почившие в бозе «Окна», где внутрисемейную драку сценаристы специально прописывали для актёров, «Дом-2», который до сих пор живёт и здравствует, и дерутся там с завидной регулярностью. Рейтинг!
Но я хочу рассказать о шоу, которое его создатель и будущий депутат Думы Владимир Комиссаров описывал вполне пафосно: «показывает, как надо жить и как не надо, позволяет делиться опытом, даёт какие-то советы, отвечает на вопросы».
И вот я просветлённая стажировкой на BBC натыкаюсь на это семейно-консультационное шоу. Героя нашли отличного: трижды судим. Все три раза как раз за семейное насилие. Биография простая. Убил жену. Отсидел. Вышел. Женился второй раз. Покалечил тёщу. Отсидел. Вышел. Женился в третий раз, поскольку вторая жена не дождалась. Убил брата жены. Отсидел. Вот теперь на телевидении рассказывает свою бурную жизнь, заодно признаётся, что не прочь опять жениться. Экспертом от народа в студии сидит поэтесса Лариса Рубальская. Дама сугубо позитивная, пишущая про любовь-морковь, женское одиночество и страстное желание выйти замуж. Выслушав исповедь семейного рецидивиста, она улыбнулась и резюмировала: «А вы посмотрите, девушки. Он же парень, в сущности, добрый, только очень горячий, вспыльчивый». В смысле, вполне себе жених в студии.
А я вспомнила ровно такое же шоу BBC ровно на такую же тему: «Он её бьёт». В студии психологи, писатели, криминалисты. Прямое включение из тюрьмы, где отбывает пожизненное молодой человек, забивший насмерть свою девушку. Жуткие фотографии из полиции с синяками-ссадинами. С теми самыми, которые теперь предлагает не считать депутат Ольга Баталина. И все в один голос твердят: «Ни в коем случае! Даже если просто шлёпнул! Даже если чуть толкнул! Ни за что не допускайте! Это позор и деградация!»
Вот два таких разных послания получили почти одновременно британцы и россияне.
После того в России было множество телешоу. Выяснилось, что жён, детей, родителей бьют в России не только маргиналы и алкоголики, но и олигархи, продюсеры, хоккеисты, актёры и футбольные функционеры. Но каждый раз обсуждение сводилось к неоднозначности эпизода. Для, так сказать, «объективности» приглашались друзья и юристы домашнего тирана. Сыпались трогательные рассказы: «слишком сильно ударил, не рассчитал, а так любит, холит, лелеет», «он столько сделал для неё, а тут не сдержался», «а как не шлепнуть, если опять двойка», «неприятности на работе, выпил, а рука тяжёлая»…
Подтекст точно такой же, как сейчас у Государственной Думы: дело семейное, всякое случается. Избитых, конечно, жалко, но и насильника можно понять. Вот такое послание дорогим россиянам из года в год транслируют политики, журналисты и прочие лидеры мнений.
Стоит ли удивляться, что, по статистике, домашние, семейные убийства в России случаются в пять раз чаще, чем в Европе?
Может, пора хотя бы правительству с парламентом и медиа окончательно стать европейцами, пока остальные россияне не истребили друг друга в рамках исконных ценностей, пока «Дядя Вася свою жёнку / В сени выведет и бьёт, / И спокойно он при этом / Песню чудную поёт» — норма жизни, а не фольклор давно минувших дней.
