Геноцид — болезнь человеческая

Александр Мелихов
Апрель25/ 2017

Вчерашний день стал для армян и большинства других народов мира Днём памяти жертв геноцида армян. Чудовищную природу массовых убийств одним народом другого мы не можем понять до сих пор…

Геноцид сегодня считается самым страшным преступлением — зверством, тем, что вне человеческих отношений. А в ассиро-вавилонские времена кичились грандиозностью убийств и опустошений. Ассирийский владыка Тиглатпалассар I с гордостью восклицал: «Как буря устремился я на врагов. Я наполнил их трупами горные овраги. Я окружил, я завоевал, я сокрушил, я разрушил, я сжег огнём и превратил в пустыри и развалины. Вытоптал поля, вырубил сады и виноградники. Дикие ослы, газели и всякого рода степные звери стали обитать там».

Это был, можно сказать, гордый, романтический геноцид, усматривающий в истреблении целых народов путь к славе и бессмертию.

К счастью, после тех варварских времён протекли тысячелетия. Но обратимся к самому, пожалуй, гуманному в истории XIX веку и к самой просвещённой и демократической стране того времени — к Британской империи. Ещё в середине позапрошлого столетия белые фермеры организованно охотились на тасманийских аборигенов, а тогдашние интеллектуалы предавались размышлениям о том, являются ли темнокожие людьми или они какие-то особо умные обезьяны.

Это, так сказать, геноцид свысока, при котором те, кто его творят, считают истребляемых какими-то недочеловеками.

Но высокомерный геноцид способен естественно переходить в рациональный: если так можно поступать с недочеловеками, почему нельзя точно так же обойтись и с людьми или даже целыми народами, которые тебе кажутся чем-то опасными — нет человека, нет и проблемы. Окончательное решение лучше промежуточного. И вот Первая мировая война. Тогдашнему турецкому правительству представляется, что армянское население, оказавшееся в прифронтовой зоне, враждебно настроено по отношению к мусульманской Турции и готово помогать христианской России — так почему бы не избавиться от этого населения?

Но просто перебить огромную массу людей, как это делалось в древние эпохи, уже стало не вполне приличным. Что ж, тогда к классическим погромам и резне можно присоединить депортацию: выгнать беспомощных людей в пустыню и гнать их без пищи и воды, пока не упадёт последний. И тогда можно будет на ясном глазу утверждать, что то было не намеренное убийство, а всего лишь массовая смертность из-за дурных условий содержания. И всё это под носом у так называемых «цивилизованных» держав, поглощённых собственными делами — изо всех сил старающихся уничтожить друг друга. Так что ужасающая репетиция Холокоста прошла без помех, будущие немецкие нацисты получили убедительный сигнал: никто не вступился за армян — не вступятся и за евреев…

Типичный геноцид ХХ века правильнее всего назвать прагматическим. Устраивают его уже не классические варвары, но вполне образованные и «модернизированные» люди, какими были тогдашние «младотурки» — Талаат-паша, Джемаль-паша и Энвер-паша.

А Германия в 1930-е годы и вообще была едва ли не самой «цивилизованной» страной мира — она и поставила массовые убийства евреев, цыган, славян и прочих неполноценных на фабричную основу. При этом особая забота была выражена о немецких солдатах: чтобы они не слишком переживали, убивая беспомощных людей, включая грудных младенцев, расстрелы были заменены газовыми
камерами, а закапывание в землю — сожжением трупов. Важную функцию в немецких лагерях уничтожения выполняла и «бесполезная жестокость». Она должна была расчеловечить будущие жертвы, сделать их отвратительными, чтобы убийцы видели: это не люди, а свиньи. Вот он, высокоцивилиованный гуманизм в действии!

И всё это делалось во имя построения дивного нового мира, в котором будут править сильные и романтичные: германский геноцид был геноцидом утопическим.

Кто же всё это творил? Турки и немцы. Но на их месте могли оказаться кто угодно, в том числе и мы сами. Если где-то кому-то покажется, что какие-то личности или даже целые народы представляют угрозу для жизненно важного их достояния или для драгоценной их мечты — нет такого преступления, на которое они не пойдут. И при этом вдобавок объявят своё преступление подвигом.

Геноцид не есть нечто зверское — звери не стремятся к окончательному истреблению своих конкурентов, это стремление человеческое, слишком человеческое.

Притом идут на такие истребления не какие-то исключительные изверги, а обычные люди, которые до поры до времени чаще всего и не подозревают, на что они способны, когда потребуется выполнить самые жестокие приказания начальства — об этом говорят известные эксперименты Милгрэма

Как же смягчить жёсткость в отношениях между народами, жёсткость, всегда готовую обернуться жестокостью? Хорошо известно, что неприязнь, а затем и вражду, доходящую до ненависти, порождает всякая конкуренция. А сотрудничество в каком-то достойном деле, наоборот, порождает взаимную симпатию.

Вспоминаются совместные запуски космических кораблей, совместная помощь жертвам стихийных бедствий и эпидемий, но мало, мало… Если бы почаще заменять международную конкуренцию международным сотрудничеством! Особенно в громких масштабных делах, вызывающих гордость за род людской.

На фото: памятник жертвам геноцида армян в Ереване

Поделиться ссылкой:

Метки:

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Вы можете использовать следующие HTML тэги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

один + семь =