Как показывает опрос «Левада-центра», грубость нравов и хамство окружающих сильно угнетают почти четверть всех россиян. Эх, если бы хамы вдобавок понимали, что они опасны и для самих себя…
Давно подмечено: народ у нас в общей массе неприветливый, насупленный, улыбается редко и слишком часто доброту принимает за слабость, а грубовато-брутальное отношение к другому, наоборот, — за признак силы. Но отчего же мы такие?
Уверен, многие ответят: от бескультурья. Конечно, сквернословие, грубость и всё, что им сопутствует, — явный признак культурной недоразвитости. Однако абсолютной закономерности тут нет. Я встречал людей, которые с трудом читали по слогам и, прожив всю жизнь в Петербурге, не знали, как пройти в Русский музей, но при этом были предельно деликатны и, даже давая команды своей собаке, норовили прибавить «пожалуйста». С другой стороны, немало и таких, кто имеет учёную степень, легко выговаривает слова типа «экзистенциализм» или даже «трансцендентальный», но при этом не столько ругается матом, сколько на нём разговаривает…
А может, хамство проистекает от бытовой неустроенности, излишней скученности, необходимости отстаивать своё право на существование, что называется, зубами и когтями? «Сами вы, Марья Семённа, дура!», «Чего прёшь, как на буфет!», «Когда надо, вас вызовут. Ждите!», — все эти и подобные им фразеологические клише родились в коммуналках, в переполненных автобусах, в очередях перед кабинетами чиновников… То есть на территориях, образующих напряжённое поле взаимных оскорблений.
Кстати, перечисленные территории — не что иное, как тяжкое наследие социализма. И уж там-то, в нашем не таком далёком прошлом, хамство процветало куда пышнее, чем сейчас. Оно произрастало из массовой безнадёжности улучшить жилищные условия, тотального дефицита и запрета всякой частной деятельности. Вспомните советских сатириков — Ильфа и Петрова, Зощенко, Жванецкого… Зажатые цензурой в узкие рамки, они в основном писали о бытовых проблемах, и главным их героем был хам самого скромного ранга — сосед по коммуналке, завхоз, управдом, продавец, рядовой чинуша, постовой, завклубом… Но и этого было достаточно, чтобы стать классиками, поскольку именно хамство составляло суть повседневной жизни всей страны. Что уж тут говорить, если сам глава государства прилюдно орал на художников: «Пидарасы!».
Однако изобрела хамство, конечно же, не советская власть. Оно у нас благополучно да к тому же повсеместно обитало и задолго до неё. Ещё чеховский унтер Пришибеев кричал: «Наррод, расходись! Не толпись! По домам!». Щедринские градоначальники города Глупова рычали: «Всех запорю!» или «Раззорю!». А гоголевское значительное лицо из «Шинели» в разговоре с низшими по чину ограничивалось всего тремя фразами: «Как вы смеете? Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли, кто стоит перед вами?»… Конечно, это герои художественных произведений, но художественность их нисколько не противоречила правде, ведь русская классика выводила на сцену прежде всего типическое.
Примеры из отечественной словесности я привёл совершенно спонтанно, это было первое, что вспомнилось. И тут же обратил внимание на одну весьма характерную особенность: все три героя находились на госслужбе. Что называется, государевы люди. Случайное совпадение или?..
Наше государство, ещё в давние века, огородившись частоколом властных вертикалей, поставило себя в исключительное положение. Ему всегда должны были беспрекословно повиноваться все, от жалких смердов до высших сановников. Оно присвоило себе право забирать всё и взамен давать большинству жалкие подачки, а своим любимчикам — целые состояния, деревни, тысячи рабов… Оно единолично распоряжалось судьбой страны и жизнями миллионов подданных, не считаясь ни с чем, кроме собственных интересов. В ответ народу разрешалось его только боготворить.
Вполне понятно, что такое государство никогда не стеснялось ни в чём. В том числе и в хамстве. Разговор с гражданами власть вела неизменно сверху вниз, через губу, языком строгих приказов. Да к тому же в самой унизительной, безличной, форме: «решение уже принято!», «наверху знают, что делают!», «не говорите, чего не понимаете!». А самое часто употребимое: «Закрыть и запретить!». Вот на сей счёт всего несколько наиболее вопиющих примеров из нашей истории.
При Павле I было запрещено употребление ряда слов, в том числе «свобода», «отечество», «представитель». В 1800 году вышел запрет на ввоз из-за рубежа книг, «на каком бы языке оные ни были». В 1844-м был издан указ: увеличить до ста рублей серебром пошлину с выезжающих за границу, а тем, кому нет ещё двадцати пяти лет, ездить туда вообще запрещено. В 1851-м запретили чтение лекций по теории познания, метафизике, истории философии, этике; министр просвещения князь Платон Ширинский-Шихматов сказал, что «польза философии не доказана, а вред от неё возможен». Постановка шекспировского «Гамлета» была запрещена и при Екатерине II, и при Александре I (кстати, при Сталине «Гамлета» тоже не ставили)… Революционеры XIX века называли ту власть царским хамодержавием.
Примеров хамства, идущего с самого верха, было множество. А дурной пример заразителен. В итоге хамский стиль власти стал стилем даже тех, кто эту власть, мягко говоря, не жаловал.
Мы уже к хамству так притерпелись, что во многих случаях его не замечаем. Нежелание чиновника отнестись к вам по-человечески, отказ жилкомслужбы сократить оплату за отопление после очередной аварии на трассе, громогласная реклама на эскалаторах метро — всё это мы уже давно воспринимаем как обычные явления.
Впрочем, и сами хамы не замечают своего хамства. При мне в районной поликлинике совсем старый дедушка жаловался, что не может завтра прийти за результатами анализа — завтра у них в доме лифт ставят на ремонт и он не в силах будет взобраться к себе на седьмой этаж. «Ничего, папаша, — хохотнула тётка-врач, — трудно в лечении — легко в гробу!». Она не хотела его обидеть, она искренне считала, что это всего лишь «шутка юмора».
Обычно хамство вызывает такой же ответ, а тот превращается в цепную реакцию, вовлекая в процесс совершенно посторонних. Как тут не вспомнить трамвай из «Золотого теленка»: «Склоку… начинает какая-нибудь мстительная старушка в утренние часы… Постепенно в ссору втягиваются все пассажиры, даже те, которые попали туда через полчаса после начала инцидента. Уже злая старушка давно сошла, …а крики и взаимные оскорбления продолжаются, в перебранку вступают всё новые кадры пассажиров. И в таком вагоне до поздней ночи не затихает ругань».
Это круговорот хамства в природе. Вот и получается, что хамом быть трудно. Если ты кому-то нахамил, будь уверен, всё это к тебе же и вернётся. Обязательно. Хамства без эффекта бумеранга не бывает.
