Вот уже 55 дней госкорпорацию «Роскосмос» возглавляет новый руководитель — бывший вице-премьер Дмитрий Рогозин. Специалисты о такой возможности говорили давно. Но — без особого оптимизма.
Скажу сразу: я не поклонник Дмитрия Олеговича. Критиковал его раньше и, если потребуется, буду критиковать его в будущем. Не кто иной, как Рогозин, в минувшие шесть лет курировал ракетно-космическую отрасль нашей страны и, каких «результатов» она при этом достигла, хорошо известно.
Впрочем, поживём — увидим. Может быть, на новом посту Рогозин окажется на месте. Тем более первые шаги нового руководителя вселяют некоторый оптимизм. Если и дальше он будет действовать столь же последовательно, то кое-какие изменения в отрасли, вероятнее всего, произойдут.
Итак, что же за изменения произошли в «Роскосмосе» за первые 55 дней правления Рогозина?
По традиции, новый глава госкорпорации начал с того, что всю вину за развал отрасли возложил на своих предшественников, которые, впрочем, рулили российской космонавтикой в предыдущие годы с его благословения. Теперь Дмитрий Рогозин решил сменить руководство отрасли. На прошлой неделе он заявил: «Новая администрация “Роскосмоса” состоит из глубоко профессиональных людей, технарей, а не экономистов, и, думаю, что они разберутся лучше, чем наши предки».
Действительно, большинство «экономистов» (Игорь Комаров, Владимир Солнцев, Рано Джураева и другие) либо уже покинули свои посты, либо сделают это в ближайшее время (заявления о предстоящих отставках уже подписаны). На их место пришли те, кто знает отрасль изнутри. Это как раз те «технари», о которых говорил Рогозин. Правда, пока непонятно, какую степень свободы они получат в своей деятельности. Если как прежде — «делай, как я сказал», — то они мало чем будут отличаться от пресловутых «экономистов».
Практически сразу после назначения Рогозин призвал пересмотреть Федеральную космическую программу на 2016-2025 годы и принял ряд организационных решений, которые и раньше расценивались как неоднозначные.
Во-первых, определилось будущее ракет «Протон». О том, что этот легендарный носитель вскоре уйдёт в историю, говорилось много и давно. Правда, сроки постоянно сдвигались. Мало кому хотелось осваивать новое, когда и старое неплохо кормило довольно большое число людей. Поэтому и родились версии «Протон-лёгкий» и «Протон-средний». Даже контракты на их пуски успели подписать. Но теперь определённо летать этой ракете осталось не более семи лет.
Во-вторых, стали ясны перспективы использования ракеты-носителя «Ангара», которую Россия создаёт уже более 20 лет. Конечно, нельзя считать эту ракету новой. Технологии, которые в неё закладывались, уже устарели. Но и бросать на ветер почти 200 миллиардов рублей, которые были вложены в этот проект, тоже как-то странно. Поэтому и возрождаются многие проекты, которые первоначально ориентировались на «Ангару», но потом были перенацелены на другие ракеты.
Даже перспективный пилотируемый корабль вновь собираются посадить на одну из версий нового носителя (год назад от этого отказались в угоду носителя «Союз-5»). Правда, тут есть некоторые сложности: «Союз-5» прописан как элемент сверхтяжёлой ракеты, которую мы намерены создать через десять лет, и сроки лётных испытаний определены указом президента РФ. Поэтому определённо сказать, на какой ракете полетит «Федерация», я не рискну.
Кстати, о начале испытаний пилотируемого корабля, который должен прийти на смену «Союзу», тоже идут разговоры. Рогозин не отказался бы сдвинуть сроки, исходя из состояния работ, но связан указанием президента, который обязал его начать лётные испытания в 2022 году, как это было намечено ранее.
В-третьих, сдвинуты сроки реализации первой части нашей лунной программы. Имеются в виду пуски автоматических станций «Луна-25», «Луна-26», «Луна-27» и «Луна-28». О том, что это необходимо сделать, говорилось давно — станции находятся в такой степени готовности, что пускать первую из них в следующем году просто-напросто нельзя. Теперь это признало и руководство отрасли. Правда, говорить «о неблагоприятных баллистических условиях» для пуска в 2019 году, как это было сделано, мне было бы стыдно: Луна — не Марс, и лететь до неё не так уж долго.
В-четвёртых, становится более или менее ясным будущее российского сегмента Международной космической станции (МКС). Несмотря на то, что приближаются сроки окончания эксплуатации этого орбитального комплекса, мы до сих пор не вывели на земную орбиту все его составные части. Ещё в 2013 году (по первоначальным планам, ещё до гибели шаттла «Колумбия», это предполагалось сделать в 2007 году) мы должны были запустить модуль «Наука». Но теперь можем это сделать не раньше конца следующего года. Два других модуля смогут выйти в космос и того позже позже.
Теперь вопрос поставлен ребром: а нужно ли вообще пускать их к МКС? Может, лучше использовать как модули для проекта окололунной орбитальной станции, к участию в котором нас пригласили американцы? Или, если не договоримся с партнёрами, использовать как составную часть будущей национальной станции? Вариантов много, но самое главное, чтобы эти пуски не состоялись ради самих пусков. И не ради чьих-то амбиций.
Наконец, в-пятых, стало ясно, что в 2020-е годы мы вряд ли будем летать в дальний космос. В лучшем случае, отправим станции к Венере и Марсу. И то не наверняка. О Юпитере и других объектах Солнечной системы стоит забыть, пока не будут созданы соответствующие технические средства. В первую очередь, сверхтяжёлая ракета.
Все прочие проекты и соответствующие им сроки пока остаются без изменений. Таким образом, появилась хоть какая-то определённость. Теперь будем надеяться, что в ближайшем будущем резких колебаний, как это было все последние годы, не произойдёт. И нам не придётся «пересаживаться» с одной ракеты на другую в угоду чьим-либо интересам.
И всё же кое-какие неясности пока остаются.
В частности, непонятно будущее проекта, о котором пеклось прежнее руководство госкорпорации, — «Морской космодром». Уж как его превозносили, как хвалили, называя главу группы компаний S7 Владислава Филёва «русским Илоном Маском»! Сегодня Дмитрий Рогозин не особо об этом распространяется, он сказал коротко: «Морской старт» — проект хороший, но устаревший. Боюсь, при таком отношении со стороны госкорпорации этот проект скоро «загнётся».
Обращает на себя внимание и то, что новый глава отрасли очень мало говорит о коммерциализации космонавтики. Нет, он не отрицает необходимости контрактов на запуски иностранных спутников, на проведение на борту МКС экспериментов на коммерческой основе. Но, к счастью, не ставит их во главу угла. Поэтому я и говорю об осторожном оптимизме, который вселяют первые шаги Рогозина на посту главы «Роскосмоса».
И последнее: смущает основная цель деятельности госкорпорации, которую провозгласил Рогозин, — экспансия в космосе и «десять заповедей “Роскосмоса”», оглашённые им в начале июля. Желающие могут без труда найти эти заповеди в Интернете понять, почему я говорю лишь об «осторожном оптимизме».