Магия слова и злоупотребление магией

Марианна Баконина
Октябрь03/ 2018

В начале, конечно, было слово… Но как бы и конец не пришёл вместе со словами, значение которых сильно преувеличивают повсюду, от ООН до НАТО. 

 

Не зря Евангелие от Иоанна начинается знаменитым «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог…» 

Это «Слово» по-гречески «Логос» — не просто набор букв или звуков, обозначающих предмет или действие, и уж тем более не намек на приоритет гуманитарного знания или значимость труда поэта или уж тем более прозаика. По-гречески «логос» — это не только слово. Это «ум», «основа», «утверждение», «разумение», «значение», «доказательство», «пропорция», «мысль», «разум»… 

 

Античная рационализация и пережитки 

«Слово-логос» стало основой античной философии. Согласно учению о мироправящем Логосе именно он определяет всё сущее и происходящее.  Гераклит говорил про Логос, лежащий в основании мира, который «люди не в силах постичь». Античные философы, как и позже апостол Иоанн были людьми цивилизованными, склонными к рефлексии, они, как умели, рационализировали мистический страх первобытного человека перед словом-мыслью, соединяющим мир предметный, мир сущий с миром горним.  

Но первобытный страх перед словом, которое может изменить мир, никуда не делся. Не зря же Иоанн Богослов, помимо Евангелия, написал Апокалипсис, где слова почти материальны, образы натуралистичны и вот уже два тысячелетия внушают страх и надежду верующим христианам. 

Кстати, строгий запрет поминать нечистого — у христиан это тоже отголосок того самого первобытного страха перед словом, которое накрепко привязано к своей материальной сущности. И может её потревожить.     

Наши пращуры из палеолита наверняка придумывали какие-нибудь эвфемизмы, чтобы всуе не назвать истинным именем саблезубого тигра или пещерного медведя.  

Точно так же поминать медведя боялись славяне, германцы, кельты, жившие уже в историческую эру, и придумывали для этого опасного зверя прозвища. Теперь лингвисты строят предположения о происхождении слов: у балтийцев это «локус» — лохматый или лижущий, у германцев «бера» — бурый, отсюда современный английский bear, у славян этот опасный зверь, которого нельзя называть, превратился в медоеда в самых разных вариациях, у русских — в медведя. Запасные и безопасные имена были уважительными, на случай если «тот, кого нельзя называть» всё же догадается, что говорят о нём.  

А маги и колдуны — как светлые, так и чёрные — точно так же знали, насколько важно правильно произнести имя демона, чтобы заклятие подействовало. 

 

Словесная магия от ООН до феминизма 

Мы живём в мире, который и не снился не только палеолитическим предкам, но даже нашим бабушкам и дедушкам.  

GPS контролирует любую точку Земного шара. Плёвое дело поболтать по Skype с племянником в Австралии, не выходя из московской кухни. Письма за считанные секунды долетают до любого адресата на планете, если у него есть интернет. Можно бесконечно перечислять чудеса, которые ввергли бы в ступор любого колдуна из прошлого. Но магия технологий не отменила словесную магию, скорее преобразила её.  

По-прежнему в головах множества даже самых образованных людей слово может менять мир. «Те, кого нельзя называть» выжили не только в фэнтези вроде «Гарри Поттера». 

В мире героев Джоан Роулинг Волан де Морт воскреснет, если его назовут по имени.  

В мире американской политкорректности воскреснет расизм, если кто-то прочтёт книги Марка Твена, где встречается ужасное слово «негр».  

В головах международной бюрократии живёт мнение, что хорошее отношение к инвалидам заключается в запрете на слово «инвалид». Недавно в соответствующем подразделении ООН Москву критиковали за преступное затягивание замены слова «инвалид» на нечто менее оскорбительное. Никакие аргументы насчёт того, что это слово в русском языке не несёт никакого негатива, и даже окутано героическим флёром, ведь так изначально называли тех, кто потерял здоровье на службе царю и Отечеству, — не принимались.  

В мире радикальных феминисток нельзя исправить манеры дурно воспитанных мужчин, если не обозначить правильно и точно их привычку сидеть в трамвае широко раздвинув колени или громко свистеть вслед понравившейся женщине. Искоренить эти акты гендерной агрессии можно только правильно их обозначив: «менспрединг» или «кэтколлинг». Вот такая словесная магия в борьбе за равноправие женщин. 

 

Страна на букву «М» 

Апофеозом торжества словесной магии стал недавний референдум в Македонии.  

Когда эта крошечная балканская страна откололась от единой большой Югославии, соседняя Греция, где тоже есть провинция с таким же названием,  вдруг забеспокоилась, что из слова «Македония» вытекают территориальные претензии и неукротимое желание заполучить выход к морю, то есть в слове спрятана неминучая война. И вообще, какое право имеют пришлые славяне всуе упоминать гордое греческое название и возводить в своей столице памятники греку Александру, который в Скопье никогда не бывал? 

Страна, которая, по мнению Афин, из числа «тех, кого нельзя называть», стала полноправным членом ООН, но лишь как «Бывшая югославская Республика Македония», сокращённо БЮРМ; аббревиатура латиницей ещё причудливее FYROM. 

Тем не менее, даже с таким именем попасть в ЕС и НАТО по-прежнему опасно и чревато вооружённым конфликтом. 

Политический кризис удалось урегулировать на тайных переговорах. Стороны сошлись на компромиссном словосочетании «Северная Македония». Монумент Александру Македонскому аккуратно переименовали в «Воин на коне». (Отчего не «Северный Александр Македонский»?) 

Высокие договаривающиеся стороны, вероятно, искренне верили, что добавка в виде словечка «северный» моментально снимает потенциальные территориальные претензии и разрешает кризис окончательно и бесповоротно. Вот какие чудеса творит магия слова! 

Правда, практичные македонцы отказались слепо верить  в чудотворные переименования и попросту проигнорировали референдум о новом названии страны, якобы открывающем двери в ЕС и НАТО.  

Придётся европейским политикам продолжать колдовать со словами… 

Словесная магия опутала мир, хотя жаль тратить миллионы на переписывание всех законов и регламентов об инвалидах  в России, вставляя рекомендованное ооновской бюрократией «человек с инвалидностью». Этим деньгам можно найти более разумное применение. 

И от Марка Твена отказываться жаль, всё же классик американской литературы. 

А радикальным феминисткам стоит подумать над «менспредингом». Может, правильнее именовать, как в народе, — «слоновьи яйца»? Может, магия этого слова позволит эффективнее перевоспитывать самцов с раздвинутыми ногами в общественном транспорте?  

А в остальном? Магию слова никто не отменял. Как говорил Лао Цзы: «Благие слова и добрые речи — это лекарство».  

Поделиться ссылкой:

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Вы можете использовать следующие HTML тэги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

14 − семь =