Здесь древних памятников так много, что о некоторых просто забыли. И жизнь в городе, где каждый камень напоминает об альтернативной истории России, тиха и неспешна.
Не знаю, каким был Господин Великий Новгород во времена Садко и Марфы Посадницы. Сейчас это тихий провинциальный город, которому туристы вроде бы и нужны, но не так важны, чтобы ради них отказаться от тихих радостей вроде огородов или пляжного волейбола под стенами древнего детинца.
Активно нападают на туристов только летучие муравьи, которые в этом году расплодились во множестве благодаря тёплой весне. Муравьи не кусаются, но решительно атакуют каждого встречного поперечного, чего не скажешь о неспешных новгородцах. Для большинства из них турист лишь обязательный элемент пейзажа. Среди древностей и муравьёв живёт город, который мог бы стать мировой туристической Меккой.
Древних памятников архитектуры в Великом Новгороде действительно несметное множество. Новгород легко может составить конкуренцию итальянской Флоренции, греческим Афинам, замкам Луары или египетскому Луксору. Тем не менее, Новгород по сравнению с этими центрами мирового туризма тихая туристическая провинция, где об истории помнят, историей гордятся, но не собираются лезть из кожи вон, чтобы рассказать о своих богатствах миру. Приехали — смотрите. Восхищаетесь — ну и хорошо. Но заманивать не будем.
А посмотреть есть на что. Приехать в Новгород стоило бы, даже если там сохранилась только церковь Спаса Преображения на Ильине улице — церковь, которую расписал невероятными фресками великий византиец Феофан Грек. Фрески сохранились до наших дней и ради одного взгляда на лик Спаса под куполом, стоило бы приехать в Новгород.
Правда, Спаса увидеть не так-то просто. Понедельник-вторник — выходной, да и по погодным условиям церковь могут закрыть для посетителей в любой момент, чтобы не дай бог не пострадали бесценные росписи.
Новгород не торопится выставить всё на продажу туристам, идёт ли речь о невиданных фресках Феофана Грека, граффити в Святой Софии или символической фигуре Петра Великого в образе грешника на фреске в Знаменском соборе.
В Святую Софию вход свободный, действующий храм всё же. Там женщинам заботливо предложат платки «общего пользования», если они не озаботились запастись собственным платком, но вот граффити никто не покажет.
Наиболее доступные для обозрения в Софийском соборе граффити находятся на стенах и столпе лестничной башни, туда свободно не пропускают. Именно там, среди бесчисленных граффити, более сорока раз встречается загадочная надпись «кунирони», о значении которой уже десятки лет спорят историки. Вроде бы это написанное с ошибкой словосочетание «куми рони», что в переводе означает «вставай, взывай». Так начинается 19-й стих второй главы Плача Иеремии — «вставай, взывай ночью, при начале каждой стражи»…
Учёные полагают, что новгородцы так настойчиво выцарапывали на стенах своей главной церкви призыв быть бдительными после захвата города полоцким князем Всеславом Брячиславичем. Тем самым Всеславом, из «Слова о полку Игореве», который «Всеславъ князь людемъ судяше, княземъ грады рядяше, а самъ въ ночь влъкомъ рыскаше». Этот оборотень и чародей, основатель Минска захватил Новгород в 1067 году и вывез из него всё подчистую, даже святые сосуды главного храма города. С той поры и стали новгородцы призывать друг друга к бдительности, в том числе выцарапывая призывы на стенах храма.
Но, повторяю, эти граффити вам не покажут. Если хотите их увидеть, надо заказать специальную экскурсию. И Петра-грешника в Знаменском соборе, тоже украшенного дивными фресками, не покажут, даже если заказать аудио-гид. Новгород к туристам благожелательно равнодушен и хранит свои тайны от непосвящённых.
В Юрьевом монастыре и Витославлицах вам, конечно, расскажут, про известную благотворительницу графиню Анну Орлову-Чесменскую, дочь одного из легендарных братьев Орловых, победителя при Чесме, ловко пленившего княжну Тараканову. Её призрак, если верить рассказам новгородских гидов, часто появляется в Витославлицах. В усадьбе, которую камер-фрейлина императрицы, уделявшая много внимания жизни духовной и проповедям настоятеля Юрьева монастыря архимандрита Фотия, приобрела в 1828 году. Но не упомянут про приписываемую Пушкину злую эпиграмму, которая несколько снижает светлый образ графини-благотворительницы:
Благочестивая жена.
Душою богу предана,
А грешной плотию.
Архимандриту Фотию.
Новгород хранит свои тайны. И ему есть, что хранить. Не зря памятник «Тысячелетию Руси» поставили именно в этом городе, который помнит историю страны от Рюрика до Петра I, от Николая II до Путина.
В этом городе, когда гуляешь по «Боевому ходу детинца», обедаешь «У Садко», запивая блины медовухой, или знакомишься с птичками ястребиного двора, где нашли приют ястребы, вороны, соколы и фазаны, пострадавшие от рук человеческих, невозможно не помнить — Великий Новгород сейчас неспешный провинциальный город, напоминание о поворотной точке в истории государства Российского.
Живой символ альтернативы в истории, неназванный ответ на вопрос: «А что было бы, если бы…»
Если бы не державная Москва, а вольная новгородская республика сумела собрать вокруг себя земли русские… Если бы бесчисленные московско-новгородские войны закончились победой города на Волхове, а не города на Москве-реке, и Иван III не отменил бы вече и не увёз вечевой колокол в Москву… Какой была бы Россия сегодня, без прощальной мольбы убитой республики?
Ты прости, родимый Новгород!
Не сзывать тебя на вече мне,
Не гудеть уж мне по-прежнему:
Кто на Бога? Кто на Новгород?
Вы простите, храмы Божии,
Терема мои дубовые!
Я пою для вас в последний раз,
Издаю для вас прощальный звон.
Каким бы был сегодня Великий Новгород, неспешный провинциальный город, который даже не хочет превращаться в мировую туристическую Мекку?..