Убит генерал Сулеймани — иранский национальный герой. На родине его называли «Страж Ирана» или «Живой шахид». Он был небольшого роста и сам себя, не без самоиронии, называл «маленький солдат».
«Меч Ирана» — так писали турецкие комментаторы о Касеме Сулеймани в обзорах, посвящённых его убийству. Точнее политическому убийству, убийству по политическим, религиозным или военным мотивам. И большинство британских, американских журналистов использует слово assassination — «убийство».
Ещё недавно израильская пресса именовала Сулеймани не иначе, как «теневой командир», «серый кардинал», «самый опасный человек на Ближнем Востоке». Президент Дональд Трамп, не мудрствуя лукаво, записал генерала в «самые опасные террористы в мире». На самом деле Касем Сулеймани был генерал-майором (генерал-лейтенантом, если переводить иранские военные ранги на российский лад). С 1998 года он командовал спецподразделением «Кудс» Корпуса стражей Исламской революции (КСИР).
Аналогичные подразделения, занимающиеся разведкой и прочими спецоперациями за пределами своего государства, есть в любой стране, в том числе в России, США, Израиле, Великобритании и как-то не принято записывать их сотрудников в террористы, хотя их методы бывают разными и очень часто сомнительными. «Моссад», к примеру, гордится убийствами иранских учёных-ядерщиков, а ЦРУ краснеет за операцию «Орлиный коготь» — закончившуюся полным провалом попытку силами спецназа «Дельта» освободить взятых в Иране в заложники американских дипломатов.
Но и в Израиле, и в США не называют эти операции актами террора. Не принято это в разведывательном сообществе. А вот президент Трамп решил, что принято, и включил КСИР — фактически половину иранской армии в список террористических организаций, а потом приказал ликвидировать генерала Сулеймани примерно так же, как Билл Клинтон пытался убрать Бен Ладена в Судане и горах Афганистана.
Теперь из-за этого не просто преступного, а, что гораздо хуже, глупого решения, наш опасный мир стал в сто раз опаснее.
Кто он, сардар Сулеймани?
Касем Сулеймани был сыном бедного многодетного крестьянина из деревеньки Канат-е Малак в уезде Рабор провинции Керман. Вместе с братом в 13 лет ушёл работать в большой город, столицу одноимённой провинции, чтобы помочь отцу вернуть долг в 400 туманов, примерно 100 долларов. Кредит, который отец взял, чтобы выкупить землю, которую перераспределяли в рамках шахской «белой революции». Так называли серию экономических и культурных реформ, ставших одной из причин исламской революции и свержения шаха.
Мальчики работали подсобниками на стройке, получали по два тумана в день и даже после погашения кредита остались в большом городе. Касем оказался способным парнем. Параллельно с работой он окончил школу, ходил в качалку поблизости, а заодно занимался каратэ и посещал проповеди одного из соратников Рухоллы Хомейни и Али Хаменеи, который собственно и привёл его в революцию. Ещё до революции Касем сумел стать помощником инженера по водоснабжению, а после революции вступил в КСИР.
Даже враги называли его выдающимся военным стратегом и тактиком, мастером комбинировать и маневрировать. Говорят, Касем, умел просчитывать свои действия на много шагов вперёд, хотя у него не было военного образования, лишь шесть недель специальной подготовки на базе КСИР в Тегеране в самом начале 1980 года.
Поначалу от Касема не ждали военных подвигов, он должен был вернуться в родной Керман и продолжать «джихад» за воду, такую важную в засушливых районах Ирана. Но после вторжения Саддама Хусейна в Иран, Касем оказался на фронте и проявил себя как виртуоз по проведению рейдов на территорию противника и планирования операций. В бригаде, которой он командовал, бойцы прозвали его «Козий вор», потому что он всегда возвращался после вылазок с добычей, например, с барашком для редкого в армейском рационе шашлыка.
Ту ирано-иракскую войну в Иране называют «священной обороной». Страна вела её фактически в одиночку — страны региона, кроме Сирии, а также США, СССР и Западная Европа помогали Саддаму, открыто или тайно. Один маленький факт: во Франции снимали с вооружения «Миражи», чтобы отправить их в ВВС Ирака. Из этой войны Иран вышел, если не победителем, то непобежденным, что почти победа в условиях стратегического одиночества.
С тех пор война для Касема Сулеймани не прекращалась ни на минуту. Потом была война с наркотрафиком, который шёл из Афганистана через Иран в Турцию и далее в Европу. Потом — спецподразделение «Кудс» и ювелирная работа ради обретения союзников в регионе.
Теневой правитель Ближнего Востока?
Иранцы, искушённые в ближневосточных политических реалиях, всегда пользовались любым промахом своих противников. Многие не помнят, но могущественная сейчас «Хизбалла», создавалась ливанскими шиитами с помощью Ирана, когда юг страны был оккупирован Израилем, а в Ливан были введены военные контингенты США и Франции.
Касем Сулеймани налаживал отношения с Северным Альянсом, когда талибы в Афганистане устроили резню шиитов и перебили иранских дипломатов и журналистов в консульстве в Мазари-Шарифе. Именно он помогал иракцам в ходе шиитского восстания против вторжения США в Ирак — именно об этих смертях американцев, которые якобы «на совести Сулеймани», говорит сейчас президент Трамп. Это солдаты, которые погибли на территории чужой страны от рук местных бойцов подполья. Можно называть это терроризмом, но чаще говорят Сопротивление. В отчётах гестапо белорусские партизаны в годы Отечественной войны тоже значились террористами. Тут уж каждый сам решает, кто террорист, кто партизан и почему.
Именно Касем Сулеймани сражался с Исламским государством в Сирии и Ираке, помогал организовывать ополчения и планировал операции по освобождению Тикрита или Алеппо. Можно считать Башара Асада «мясником из Дамаска», но режим БААС, по крайней мере, не устраивал массовую резню по религиозно-национальному признаку, как это сделали сторонники самопровозглашённого «Халифата». А иракские патриоты вряд ли одобрили бы расчленение страны и полное уничтожение иракской государственности, что было бы неизбежно в случае победы ИГИЛ.
Разумеется, сардар Сулеймани не был безупречным воином света из легенд о рыцарях Круглого стола (да они и сами такими не были). Он последовательно и прагматично действовал в интересах родной страны, как и положено любому военному или разведчику.
Кстати, ещё он не был беспощадным фанатиком, как его зачастую описывают в израильской прессе. Он был реалистом и умел идти на компромиссы. Так, по воспоминаниям высокопоставленных сотрудников ЦРУ, люди Сулеймани очень серьёзно помогли им информацией во время начала операции против талибов после 11.09.2001 года. А во время войны с ИГИЛ, в ходе которой Иран и США вступили в никак не оформленный и тайный союз, американцы ударами с воздуха поддерживали наземные операции сардара Сулеймани — правда, иногда позже, чем требовалось, как это случилось в Тикрите. Кстати, во время войны с ИГИЛ Сулеймани сумел объединить в Ираке курдские и шиитские ополчения, а также более мелкие отряды иракских христиан, йезидов и даже суфиев. Так что он был искренне верующим шиитом, но вовсе не нетерпимым мракобесом, как опять же о нём пишут.
Он был жёстким человеком с мягкими манерами. Когда одного из представителей курдского клана Талабани спросили о природе влияния командующего «Кудс» в Курдистане, тот уклончиво ответил: «Сардар Сулеймани не часто обращался к нам с просьбами или что-то советовал, но когда мы к нему не прислушивались — у нас начинались неприятности».
К слову, влияние командующего силами «Кудс» и иранцев вообще в Ливане, Сирии, Йемене или на Ближнем Востоке в целом объясняется тем, что они прекрасно разбираются в реалиях местной политики. Они никогда и никого не просят о невозможном и умеют находить win-win решения, позволяющие всем сторонам соглашения получить определённые выгоды и сохранить лицо. На Востоке это очень важно, но этого никогда не понимали и не понимают американцы.
Командующий «Кудс» виртуозно выстраивал отношения с самыми разными людьми. Пользовался доверием Верховного лидера Ирана аятоллы Хаменеи и имел к нему прямой доступ. Поддерживал дружеские отношения с самыми разными людьми, как у себя на Родине (дружил и с ультра-консерватором Ибрахимом Раисси, соперником действующего президента Роухани и главой МИД Зарифом), так и за её пределами — в Турции, Ливане, Йемене, Афганистане, Сирии, Пакистане.
Сулеймани мёртв. Что дальше?
Военно-политические и экономические последствия устранения лидера «Кудс» в аэропорту Багдада не заставили себя ждать.
Парламент Ирака проголосовал за немедленный вывод американских войск с территории страны и полное прекращение сотрудничества с антиигиловской коалицией, а также направил жалобу в СБ ООН на нарушение суверенитета страны.
Рухнули акции саудовской нефтяной компании «Арамко», а высокопоставленные саудовские функционеры всячески дистанцируются от акции в Багдаде, санкционированной президентом Трампом, и аккуратно (США всё же союзник) дают понять, что с ними никто ни о чём не советовался. Более того, в твиттере журналистов, работающих в Багдаде, появилась пока неподтверждённая информация о том, что Сулеймани прилетел в Багдад по приглашению и.о. премьера Ирака Аделя Абдель-Махди, чтобы получить письмо с предложениями об урегулировании отношений с Саудовской Аравией и деэскалации в регионе. Причём об этой посреднической миссии его просил Дональд Трамп лично. Задолго до того, как отдал приказ об атаке дронов.
Власти ИРИ и их союзники в регионе пообещали сурово отомстить за смерть национального героя. Внешнеполитическая стратегия Ирана вряд ли изменится, что показал рахбар Хаменеи, назначив на место погибшего давнего близкого друга Сулеймани и его заместителя в «Кудс» Исмаила Гаани.
Смерть Сулеймани никак не повлияет на его образ «несгибаемого воина», который воодушевлял иранцев, даже тех, кто оппозиционно настроен к режиму, и юных мусульман от Исламабада до Газы. Скорее заставит их сплотиться.
Американские политики от Помпео до Байдена теперь ждут атак на дипломатов и военных США по всему миру, особенно на Ближнем Востоке. А Дональд Трамп, по своему обыкновению в Твиттере, грозит уничтожить иранские памятники истории и культуры.
Перспективы сохранения действующей системы международного права и коллективной дипломатии стали весьма туманными ещё после одностороннего выхода Вашингтона из «ядерной сделки» с Ираном, совместного плана действий, подписанного после десяти лет мучительных переговоров с участием США, Китая, России, а также Британии, Франции и Германии. Теперь можно забыть не только о международном праве и коллективной дипломатии, но и о конвенциях, гласных и негласных, определяющих статус армий и спецслужб стран-членов ООН.
Наш опасный мир стал опаснее во много раз из-за одного очень странного и спонтанного приказа.
Впору повторить слова не то Талейрана, не то автора кодекса Наполеона Буле де ла Мёрта, произнесенные после того, как Наполеон приказал казнить герцога Энгиенского: C’est pire qu’un crime, c’est une faute — «Это больше, чем преступление, это — ошибка».
