Мир озабочен демократией в Иране. Даже президент ДональдТрамп озабочен. Настолько, что опять заявил: нынешние парламентские выборы — срежиссированы, и ввёл новые санкции. А что Иран? Голосует.
Новые предвыборные санкции США — персональные. Под ограничения попали некоторые члены Совета стражей Конституции, якобы за то, что, не допустив до выборов более 8 тысяч желающих попасть в Меджлис, грубо попрали нормы и идеалы демократии. Секретарь Совета стражей аятолла Ахмад Джаннати — ему 22 февраля, аккурат после дня голосования, стукнуло 93 года — отреагировал не без юмора: «Да, я понимаю, что теперь не смогу слетать в Нью-Йорк на Рождество». А заодно в очередной раз воспел иранскую демократию, которой не страшны ни Дональд Трамп, ни Майкл Помпео, которые про Иран вообще ничего не знают, хотя и пытаются блеснуть твитами на фарси.
Про иранскую демократию вообще мало кто знает, поэтому попробую про неё рассказать, как раз на примере только что прошедших выборов в Меджлис. Одиннадцатых по счёту после Исламской революции.
Выборная процедура в Исламской республике долгая, а выборы конкурентные, что бы там ни думали в Вашингтоне или Далласе.
Выборная кампания начинается в середине лета. Все желающие могут предложить свою кандидатуру и зарегистрироваться как потенциальные кандидаты. Точнее, все, кто старше 30 и моложе 75 лет, имеет иранское гражданство и высшее образование, исповедует ислам, вменяем и принимает Конституцию ИРИ, а также имеет хорошую репутацию. Если использовать советскую терминологию: политически грамотен и морально устойчив. Условие насчёт ислама не действует в отношении депутатов от религиозных меньшинств, их кандидаты могут претендовать на 5 из 290 мест в парламенте. Представители меньшинств формируют списки из своих единоверцев. Кстати, все должностные лица, от министра до деревенского старосты, прежде, чем внести своё имя в списки претендентов, должны подать в отставку. Иными словами, никаких «паровозов» для тех или иных политических движений.
Далее списки поступают в Совет стражей Конституции, которые вместе с правоохранительными и контрольно-финансовыми органами проверяют претендентов. В этом году, (по иранскому календарю, 1398-м) на участие в выборах претендовало более 15 тысяч человек. Религиозно-репутационный фильтр в конечном счёте преодолело чуть более 7 тысяч. В том числе дисквалифицировали почти сотню действующих парламентариев. Процедура проверок и перепроверок крайне длительная, все отвергнутые стражами претенденты могут подавать апелляции, повторные апелляции, подавать дополнительные документы, устраивать очные ставки со стражами…
Самый большой скандал предвыборной регистрации разразился, когда дисквалифицированный член парламента обвинил стражей в том, что они вымогают крупные взятки за возможность пройти выборный фильтр. Более того, предоставил правоохранителям информацию, и 12 человек даже были арестованы, но не за вымогательство, а по обвинению в мошенничестве. Они якобы не имели отношения к благородным стражам Конституции, а просто ловили рыбу в мутной воде и хотели подзаработать на желающих прорваться в парламент.
Пока стражи формируют списки, представители разнообразных иранских партий, консервативных, умеренных, реформистских пытаются создать всевозможные коалиции и сформировать списки своих кандидатов. Рекомендательные списки. Дело в том, что выборная система в Иране строго мажоритарная. Кандидат регистрируется в том или ином округе и даже не может внести в бюллетень свою партийную принадлежность. Так что кандидаты отдельно, а списки отдельно. Некоторые кандидаты могут попасть в списки и реформаторов, и консерваторов.
Окончательные списки претендентов на места в меджлисе публикуются меньше, чем за две недели до дня голосования. А предвыборная агитационная кампания и вовсе короткая, меньше недели. Причём ограничения очень серьёзные — никакой агитации в государственных СМИ, никакой поддержки от должностных лиц, никаких разоблачений и критики конкурентов. Остаются лишь предвыборные постеры, прямые встречи с избирателями и социальные сети.
А конкуренция высока. В провинции Тегеран, к примеру, на 35 мест претендуют более 1400 человек, то есть почти 40 претендентов на одно кресло. Так что кандидаты и их сторонники стараются вовсю.
Агитационная неделя — очень веселая, с предвыборными концертами. Кандидат даже сам может зажигательно спеть для избирателей. Практикуются также предвыборные агитационные обеды и завтраки. Избирателям между блюдами рассказывают о предвыборной программе претендента. Ещё в арсенале — предвыборные шествия, раздача подарков и провокативные обещания. Так, одного тегеранского политика сурово раскритиковали в прессе за его обещание «удовлетворить половые потребности молодёжи». Но было бы интересно понять, как он собирался это обещание исполнить.
При такой конкуренции идут в ход и перенятые у западных политтехнологов информационные вбросы, чёрный PR. К примеру, правительство несколько раз опровергало слухи о грядущей отставке президента Роухани, а один действующий депутат от Тегерана оповещал своих избирателей, что опубликованная в прессе информация о том, что он теперь будет избираться от Шираза, не соответствует действительности. В общем, весело. Театрально.
Кстати, в Иране ещё не принято рисовать явку. В этот раз иранцы, уставшие от экономических неурядиц, разочарованные политикой правительства, напуганные коронавирусом, который пришёл в страну аккурат за два дня до выборов, шли голосовать неохотно. Дополнительно на избирателей давили трагедии последних месяцев — убийство сверхпопулярного генерала Сулеймани, катастрофа с украинским пассажирским лайнером, сбитым по ошибке Стражами Революции. В итоге власти на шесть часов продлили голосование, но о явке отчитались честно: беспрецедентно низкие 42,587 процента, а в Тегеране и вовсе 25. Как в Европе.
Если это и театр, как утверждают в Вашингтоне, то, по меркам региона, очень демократический театр. Особенно если посмотреть на соседние страны. На Саудовскую Аравия или Бахрейн, где пришли бы в ужас от такого разгула свобод. Или Афганистан, где демократию строили американцы, только как-то так построили, что хоть на парламентских, хоть на президентских выборах голоса считают и пересчитывают по полгода, потом проигравшие кандидаты объявляют выборы нелегитимными, их умасливают должностями в правительстве, а половина избирательной комиссии отправляется в тюрьму за махинации.
Но к этим странам США, тем не менее, претензий не имеют.
