Сериал «Грозный» разругали и справа и слева. Либералы — за обеление тирана, патриоты — за ложь о великом царе, который «Казань брал, Астрахань брал, Шпака — не брал». Но если б дело бы лишь в этом…
Телеканал «Россия» рекламировал сериал «Грозный» по классу люкс — исторически достоверен, драматически безупречен, батальные сцены фееричны, актёры подобраны феноменально, антураж России ХVI века воссоздан скрупулёзно, а костюмы и реквизит лучше подлинных.
После такого замаха ждёшь чуда. Ждёшь, хотя современное российское кино уже не раз ломало зубы о многотрудную российскую историю. Грозный царь — не исключение.
Оставим за скобками бесконечный спор о том, правдивы ли были рассказы Курбского и иностранцев на русской службе о развлечениях и злодеяниях при Московском дворе, да насколько достоверен образ Ивана IV, созданный Карамзиным (некоторые утверждают, будто историограф в угоду Романовым сознательно очернил правителя, на чьем потомстве иссохло родовое древо Рюриковичей). Создатели сериала выбрали версию Карамзина.
А сделав свой выбор, попытались драматически убедительно объяснить очевидную психическую неуравновешенность московского владыки. Дескать, да, жесток, но причины-то были для злодеяний — не на пустом месте жесток. Замахнулись на то, чтобы обосновать биполярное расстройство царя по всем законам современного психоанализа. Не показали, но рассказали — мол, детские травмы, раннее сиротство, боярские интриги, предательство друзей… В остальные детали решили не вникать.
Татары в 1571 году Кремль не жгли, но в фильме жгут, чтобы сценарист с режиссёром смогли потом выудить у Грозного покаянную исповедь. В кадре семнадцатилетний царь на своей первой свадьбе трясёт окладистой бородой, которой не всякий взрослый мужчина может похвастаться. Бояре плетут интриги. Бабка царя даёт юной невесте эротические советы. Собака-султан присылает в качестве свадебного дара одалисок с танцем живота. Бояре и сородичи плетут интриги.
Царь во всём послушен наказам Адашева, Курбского и протопопа Сильвестра. За кадром берёт Казань. За кадром учреждает стрелецкое войско. За кадром созывает Земский собор. Бояре плетут интриги, хотят погубить наследника Дмитрия. Губят, топят руками кормилицы бодро сигающей с царёвой лодки и совершающей марафонский заплыв в облачении теремной боярышни.
В кадре царь с царицею страдают. За кадром царь берёт Астрахань. Разочаровывается в Курбском, Адашеве и Сильвестре. Бояре с сородичами, плетут интриги и хотят отравить Курбского, но травят царицу из рода Романовых-Захарьиных. Царь огорчен, даже убит. Но вскоре (на самом деле через четырнадцать лет) женится вторично.
Бояре и сородичи снова плетут интриги. Курбский бежит к ляхам и вскоре по их заказу начинает клеветать на Родину.
Вторая жена — горячая кавказская красотка, но царю секс не в радость. Особенно он возмущён, что та не хочет читать жития святых, а увлекается историями про Клеопатру. Очевидная угроза его власти. Однако вскоре и эта царица умирает…
Царь опять подозревает боярские козни и учреждает опричнину, чтобы с этими интригами разобраться. Опричники лютуют и пируют. Царь грешит и кается. Водит к себе девок на одну ночь, которых потом заботливо выдаёт замуж с помощью услужливого палача-пытошника Малюты Скуратова. Но бояре и сородичи всё равно плетут интриги…
И так вплоть до татарского набега, когда царь уже совсем падает духом и просит политического убежища в Англии. Потом, правда, оживает, выпускает из темниц лучших воевод и воспрявшее русское воинство одерживает победу при Молоди.
На этом исповедь Грозного перед думным дъяком обрывается, и тот скороговоркой сообщает, что потом грозный царь ещё много чего наворотил, пока не умер.
Кичащимся достоверностью создателям фильма плевать, что царь в то время женился ещё дважды, первый раз — на Марфе Собакиной, аккурат после похода татар на Москву, а второй — на Анне Колтовской, незадолго до битвы при Молодях. Сценаристу и режиссёру нужен сеанс психоанализа.
Царь в сериале вообще удивительно одинок. Детей, которых ему нарожала возлюбленная Анастасия, и особенно сыновей Ивана и Фёдора, которые дожили до взрослого возраста, держат за кадром. Впрочем, как и Бориса Годунова. Опричники и плетущие интриги бояре похожи друг на друга до степени неразличимости: космы, бороды, долгополые кафтаны. Не понять, кто — зловредный Вяземский, а кто — героический Воротынский. Разве что услужливый палач Малюта и распутный молодой Басманов отличаются внешностью: один — рыжий, другой – безбородый.
Параллельно царской рассказывается история простого русского мужика с говорящим именем Лука (неужто намёк на пьесу Горького «На дне»?), которого судьбина помотала изрядно, от службы Избранной Раде до опричнины и татарского рабства. Этот Лука вместе с бывшими опальными, но лучшими воеводами и победит при Молодях в 1572 году. Вероятно, образ Луки — собирательное изображение русского народа… Иначе непонятно, отчего про Луку в подробностях и ни кадра про старшего сына Ивана, который кстати принимал участие и в царских походах, и в приёмах иностранных послов, и присутствовал на казнях.
В общем, планировали эпопею, высокую трагедию о власти и Родине, а получился плохо разыгранный психоаналитический сеанс, мораль которого проста и понятна — царю надо служить верно, даже если у него биполярное расстройство и репрессивная политика. Родину надо защищать, даже если Родина всю дорогу поворачивается к тебе спиной. А зачем он такой и она такая, не объяснили.
