Одно из громких событий этих дней — предложение вернуть на Лубянскую площадь монумент создателю ВЧК. Похоже, авторы этой инициативы даже не представляют себе, насколько это опасно.
С призывом вновь установить памятник Феликсу Дзержинскому на одной из главных площадей Москвы выступили мастера письменного и устного слова — Игорь Молотов, Захар Прилепин, Александр Проханов, Дмитрий Пучков, Леся Рябцева…
В августе 1991 года после победы над ГКЧП, на волне всеобщей эйфории, собравшийся на Лубянке народ едва не скинул железного Феликса с высокого постамента на асфальт. Это была плохая затея: вес скульптуры — 11 тонн, а рядом под землёй — метро. К счастью, монумент всё же удалось аккуратно снять и увезти от греха подальше. Сейчас он стоит в столичном парке искусств «Музион».
С тех пор «светлая» идея вернуть монумент на прежнее место возникала с методичной регулярностью. В 1998-м её выдвинули «левые», в том числе известный деятель Аграрной партии Николай Харитонов. В 2002-м — мэр Юрий Лужков. В 2015-м — КПРФ. Совсем недавно, в декабре прошлого года, — организация «Офицеры России»… И всякий раз очередная инициатива заканчивалась ничем.
Сторонники второго пришествия бронзового Дзержинского на Лубянку, конечно же, всегда оперировали такими понятиями, как «это наша история», «основатель ВЧК — крупнейший деятель нашего прошлого», «необходимо восстановление исторической справедливости» и т.п. Однако в отечественной истории было много чего выдающегося, в том числе деятелей, да и великое множество фактов требует восстановления исторической справедливости… Так почему же именно Дзержинский?
На мой взгляд, самое загадочное объяснение дал блогер Пучков (Goblin) (цитирую по «Газете.ру»):
— Эдмундыча надо вернуть на место, пусть стоит в назидание всем. И тем, кто его валил, и тем, кто ставил.
Ну, про тех, кто валил, я уже сказал. А вот вкратце история про тех, кто ставил, она ещё интереснее.
Дзержинский умер в 1926-м от сердечного приступа. Ему не успело исполниться 49 лет. Вслед затем имя пламенного большевика присваивали городам и посёлкам, колхозам и заводам, улицам и площадям, паровозам и фотоаппаратам… Даже один из арифмометров получил имя Дзержинского.
Но этим, собственно, культ первого чекиста и ограничивался. Дзержинский был не той фигурой, которая требовалась Сталину. У мудрейшего уже имелся достойный предшественник — Ленин, и любой другой был лишним. Тем более Феликс слыл фанатиком идеи, а Сталин таких не любил, особенно во власти. Во власти должны быть фанатики службы, а не фанатики идеи.
Всё изменилось, когда на главную партийно-советскую вахту заступил Никита Хрущёв. Ему понадобился исторический герой, который мог бы своим примером противостоять Сталину. И таким стал Дзержинский — человек-легенда. Здесь пригодилось всё — и фанатичная преданность делу, и «холодная голова, горячее сердце, чистые руки», и «ленинские нормы жизни», «в том числе «революционная законность», за которую боролся «несгибаемый председатель ВЧК».
Именно в хрущёвское десятилетие стали выходить фильмы и книги о Дзержинском, его имя замелькало в советских СМИ, а кабинеты милиционеров и сотрудников госбезопасности, от лейтенантов до высших руководителей обоих ведомств, в обязательном порядке украсил портрет первого милиционера и первого чекиста.
Тогда же, в декабре 1958-го, площадь Дзержинского увенчал памятник Дзержинскому работы Евгения Вучетича. Характерно, что в открытии монумента участвовал лично Никита Сергеевич.
…И всё-таки: зачем «Офицеры России», Прилепин, Проханов, Пучков и их довольно многочисленные сторонники так хотят вернуть Дзержинского на Лубянку?
Истинный ответ, думаю, прост — чтобы ещё раз перечеркнуть то, что в 1991-м пытались перечеркнуть ниспровергатели советской власти. Сегодня это в тренде.
Однако проблема не только в трендах.
Почему ни Борис Ельцин, ни Владимир Путин не согласились захоронить, наконец, тело Ленина по-человечески? Да потому, что российское общество крайне политизировано и это может вызвать никому не нужную напряжённость. По той же причине и Дзержинский до сих пор не вернулся на Лубянку.
Но с Дзержинским всё может оказаться ещё хуже.
Дзержинский для наших дней — крайне опасная фигура. В молодости он был профессиональным революционером, подпольщиком, всех, с кем сталкивался, агитировал против власти, выступал с призывами к вооружённому восстанию, а потом, в октябре 1917-го, стал одним из самых активных участников этого восстания.
Если монумент такому человеку появится на одной из центральных площадей столицы, нынешняя пытливая молодёжь, не дай Бог, в два клика узнает, кто это на самом деле, а потом вдобавок вычитает строчки Маяковского:
Юноше, обдумывающему житьё,
решающему — сделать бы жизнь с кого,
скажу, не задумываясь —
«Делай её с товарища Дзержинского».
И что тогда?..
Нет уж, лучше не возвращать Дзержинского в центр Москвы. Без него и там, и по всей стране будет спокойнее.
…Александр Проханов убеждён, что поскольку в каждом кабинете сотрудников ФСБ висит портрет Дзержинского, то вернувшийся на площадь монумент основателю ВЧК создаст «завершённый архитектурный и исторический ансамбль». А, может, логичнее завершить этот ансамбль другим памятником — например, императору Александру II?
Этот государь, в отличие от Ленина с Дзержинским, прославился не установлением красного террора, не созданием системы заложничества и не классовым подходом в борьбе со своими врагами, он отменил крепостничество для миллионов крестьян и провёл самые масштабные и успешные в истории России реформы, заложившие основы будущей сильной, процветающей России.
Недаром народ назвал Александра II царём-освободителем.
