Раньше фраза «если не изменишь своё поведение, то…» чаще всего звучала в классных комнатах, теперь это главный довод в межгосударственных отношениях. Началась эра политической педагогики.
Администрация Джо Байдена вывалила очередной ворох санкций на Российскую Федерацию. Как говорится в президентском указе — «за вредоносное поведение Москвы».
Текст указа очень похож на заключение педагогического совета школы со строгими правилами. «Вмешивались в выборы», «подрывали демократию», «устраивали кибератаки», за это… далее по списку: выслать, внести в санкционные списки, запретить операции с облигациями госзайма, пригрозить дальнейшими мерами вплоть до отключения от системы международный платежей «Свифт».
Интонации у госсекретаря Энтони Блинкена, который запугивал расширением и углублением санкций были вполне как у завуча из школы с консервативными традициями. Если заменить «демократию» на «урок», «выборы» на «учителя», а «кибершпионаж» на «подглядывал в учительскую», то выйдет вполне себе педагогическая поэма о нерадивом ученике, который срывает уроки, перебивает учителя и хулиганит, подглядывая в учительскую. Сейчас его в назидание поставят в угол и оставят без обеда, но если не встанет на путь исправления и не будет соблюдать школьный устав, то могут и из школы исключить.
Проблема политической педагогики, собственно, как и педагогики школьной в том, что она не работает. Напомню, сотни лет нерадивых учеников пороли в назидание, но олухов от этого меньше не становилось, впрочем, отличников тоже не прибавлялось. Только в ХХ веке человечество признало, что телесные наказания не способствуют становлению личности. Но отчего-то в то же время государственные мужи решили, что смогут бороться за правильное мироустройство с помощью политической педагогики, вводя санкции против тех, кого считают «плохишами». То есть будут действовать в системе координат, предполагающей жёсткую иерархию, на вершине которой те, кто знает, как жить правильно, имеет собственные интересы и правила, а значит, и моральное право поучать и наказывать окружающих, живущих по другим правилам и с другими интересами, в том числе национальными.
Это порочная концепция, хотя бы потому, что в нашем хрупком мире сосуществуют — возможно, иногда вынужденно — страны и народы с самыми разными представлениями о прекрасном и правильном. Да и сами учителя пришли к своему правильному образу жизни относительно недавно. Так, в Швейцарии женщинам разрешили избираться и быть избранными всего-то в 1971 году, а в процветающем Лихтенштейне и вовсе в 1985-м. США отменили расовую сегрегацию и законы очень похожие на те, за которые в 1980-е наказывали финансовыми санкциями ЮАР, лишь в середине 1960-х. В начале 1950-х Британия довела до самоубийства своего компьютерного гения Алана Тьюринга только за то, что он был гомосексуалом. Тогда британцы считали однополые отношения уголовным преступлением и карали за такое длительным тюремным заключением или химической кастрацией.
А теперь британцы, швейцарцы и американцы считают себя вправе наказывать другие страны за нарушение прав женщин, национальных или сексуальных меньшинств? Отдельный вопрос «вредоносные кибератаки», за которые «государства-изгои» назначаются виновными и подлежат санкционной порке.
Пока не настала эра политической педагогики, по умолчанию считалось, что у каждой страны, будь то Китай, Россия, США или Кабо-Верде с Берегом Слоновой Кости, есть национальные интересы, иногда расходящиеся с интересами других стран. Но несмотря на эти расхождения, каждая страна как суверенный субъект международного права имеет право содержать армию, спецслужбы, разведку, контрразведку и всё такое прочее. Эти структуры используют весьма специфические средства, и никто не считает это преступлением. Точнее считает, только когда попались, да так что не отвертеться. Когда доказательства железобетонные.
Теперь так уже не считается. Теперь Москву наказывают за ужасающие кибератаки. Не знаю, насколько они ужасающие, но вряд ли ужаснее той тотальной слежки со стороны АНБ за всем миром, о которой поведал граду и миру Эдвард Сноуден. Причём представил неопровержимые доказательства. В отличие от Вашингтона, обвиняющего сейчас Москву в кибертерроризме без каких бы то ни было доказательств. Ссылки на некие секретные разведданные, которые якобы нельзя предъявить, поскольку это, мол, раскроет источники, — жалкий лепет.
Да что уж там, с разведкой в эру политической педагогики совсем беда. Помнится, в июне прошлого года в масс-медиа бушевал скандал вокруг премий, которые русская военная разведка якобы выплачивала талибам за нападения на американские войска. Естественно, пресса ссылалась на американские и британские спецслужбы … Надёжные и достоверные… Прошло десять месяцев. Теперь спецслужбы США, располагающие надёжными и достоверными источниками, оценивают правдивость информации о русских премиях за головы джи-ай как низкую или весьма умеренную. Иными словами, скорее всего ничего такого не было и быть не могло. Хорошо президент Дональд Трамп тогда с санкциями не поторопился, за что его дружно раскритиковали в прессе.
Но Бог с ним с Трампом, беда выходит с разведкой, если сведения о чьей-то злонамеренной деятельности, она получает и анализирует, как та блондинка, которая считает, что шансы встретить динозавра в Москве на Тверской 50 на 50.
Однако столь шаткие выводы не мешают государственным учителям выносить приговоры и назначать международную порку самым разным странам от России и Китая до Мали с Кубой. Кроме любимчиков, разумеется, которым, как и в обычной школе, сходят с рук любые шалости, от диверсий до ракетных атак на соседей.
И последнее, но от этого не менее важное. Политическая педагогика дурна еще и потому, что она не помогает никого перевоспитать. Кубинцев наказывают уже 70 лет самыми изощренными способами и что, как это повлияло на их ужасное социалистическое поведение?
Прав был циник Бернард Шоу: наказание — это лишь видимость устранения одного преступления при помощи другого. Особенно, когда наказание выбирают такие педагоги.
