Умеющие думать тянутся к новым идеям, новым смыслам, а не умеющие — удовлетворяются тем, о чём сами думают в редкие минуты просветления. Так устроила природа. А зачем — не нам судить.
Страна и мир
Русская идея началась с абсолютной уверенности в своём истинном понимании христианства, духовности и традиционных ценностей, продолжилась идеями всеобщего коммунистического равенства, справедливости и антибуржуазности, а затем вернулась к истокам.
Но как бы ни менялась идея, высшая её цель неизменно заключалась в том, чтобы своими представлениями о смысле и задачах бытия облагодетельствовать Европу. Вот только Европа всегда отвергала эти благодеяния. Более того, она считала Россию варварски самоуверенной, агрессивной и непредсказуемой.
По своим масштабам и упорству этот российский мессианизм превзошли только американцы, ринувшись после Второй мировой войны насаждать повсюду в мире свои представления о свободе и демократии.
Политическая история нередко превращается в политическую истерику. Но феномен в другом — большинство людей этого не замечают.
У нас не любят Америку и Европу с той же силой, с какой обожают себя с ними сравнивать. Правда, только в одном случае — как что-то где-то у нас хоть чуточку оказывается лучше.
Умереть за Россию всегда было легче, чем прожить за неё долгую успешную жизнь.
Общество
Коллективизм — признак не жизни, а выживания. К примеру, когда идёт война, только предельный коллективизм способен привести к победе. Но в нормальной, не мобилизационной, мирной жизни царит индивидуализм. Он помогает накапливать капитал, добиваться успехов в культуре, искусстве, науке, спорте…
Творчество движет прогресс, а оно редко может быть коллективным.
В наше время голые факты возбуждают только маньяков.
История
Советская тотальная цензура запрещала писать и произносить всё, что могло намекать на недостатки режима, даже то, что могло вызвать нежелательные аллюзии. Это порождало не менее тотальное разномыслие и разноречие. Народ знал — с властью надо говорить на её, искусственном, языке, а жить следует своей, естественной, жизнью.
Так выросло неприятие власти. Не только благодаря спецраспредителям, спецполиклиникам, спецбольницам, спецсанаториям, спецгаражам… Но и благодаря разномыслию и разноречию.
Россия до сих пор не может разобраться со своим прошлым во многом потому, что советская цензура 74 года препятствовала формированию социальной памяти. В результате в общественном сознании понимание прошлого оказалось сильно деформированным. Тёмные пятна истории воспринимаются как её очернение, а военные победы — чуть не как единственные достижения предков, жестокость правителей — как естественный ход событий, а гуманизм, наоборот, — как проявление слабости…
Искусство
Русскую классику нельзя назвать беллетристикой. Это — не повести и романы, это — философия и проповедничество.
Искусство имеет свою независимую историю, зачастую никак не связанную с политической, экономической, социальной или бытовой историей. Ну какое отношение имеют к прочей истории стран и народов драмы Шекспира, «Фауст» Гёте, «Анна Каренина» Толстого, мадонны Леонардо и Рафаэля, музыка Баха, Бетховена, Чайковского, Шостаковича?.. Или, скажем, сюрреализм, который отчего-то возник именно во Франции и именно к началу 1920-е годов…
В искусстве всё зависит не от внешних исторических условий, а от тех идей, которые непонятно почему приходят в голову творцам.
Поэт, не пиши на злобу дня! День пройдёт, а злоба останется.
Почему вы так уверены, что искусство связано с жизнью? А может быть, оно связано со смертью?
Личность
Детство пахнет мамой и родным домом. Юность — близостью любимого человека и желанием. Зрелость — твоим маленьким ребёнком и радостью работы. А старость пахнет только печалью и лекарствами.
Бытие первично, если сознание вторично.
Всю жизнь любить одну жену — фантастика. Всю жизнь любить одного мужа — подвиг.
Даже тот, кто живёт чужой жизнью, умирает своей смертью.
