75 лет назад двое чехов, двое друзей — Иржи и Мирослав — сели в легковой автомобиль Tatra-87 и отправились… в Африку. Прошли годы, и они прославились не только на родине, но и на весь мир.
Так сбываются мечты
Этот план они придумали ещё после окончания школы — проехаться по всем пяти континентам. В мире разгоралась новая мировая война, Европа — и в том числе родная Чехословакия — ложилась под нацистов, а эти два молокососа, видите ли, мечтали повидать мир! Вы сперва уцелейте!
Они уцелели. И может быть, именно эта мальчишеская мечта помогла им выжить. Но, казалось бы, и 1947-й — не самое благоприятное время для дальних поездок. Европа в руинах, все связи между государствами, компаниями, людьми разрушены, надо на обломках старого отстраивать новый мир, а не путешествовать.
Вроде так? Нет, не так. В те дни Чехословакия ещё была буржуазной республикой, коммунистической ей предстояло стать только в феврале следующего года. А в сорок седьмом, пока окно возможностей ещё не захлопнулось, страна, сумевшая сохранить значительную часть своей экономики, нуждалась в восстановлении деловых связей с миром. И неудержимые Иржи и Мирек сыграли именно на этом — мы будем в Южной Европе, в Африке рекламировать отечественные товары и их производителей!
Им не было ещё тридцати. Прежде чем покорить мир, эти двое молодых, обаятельных парней сумели покорить руководителей завода «Татра», которые не только доверили этой парочке автомобиль, но и выдали им стипендию.
Tatra-87, без преувеличения, была идеальной машиной для разбитых после войны европейских дорог и африканского бездорожья. Независимая подвеска всех четырёх колёс, клиренс — 230 см, трёхлитровый двигатель — сзади, отделённый от салона большим багажником, а потому не отдаёт тепло в салон, воздушное охлаждение в жару — не лучший вариант, но зато не требует воды, что крайне важно в засушливой местности.
На гребне славы
В 1947-м Зикмунд и Ганзелка уезжали из Праги безвестными молодыми людьми. У подъезда Автомобильного клуба их провожали только близкие и друзья и ни одного репортёра. А через три года та же Прага встречала их как национальных героев.
Они проехали и Африку, и Южную, и Центральную Америку, написали сотни репортажей и несколько книг с прекрасными иллюстрациями. Их имена узнала не только вся Чехословакия. Во многих странах по обе стороны океана у Зикмунда и Ганзелки теперь были тысячи благодарных читателей.
Честно говоря, они привыкли к вниманию ещё во время своих путешествий. Почти всюду их принимали очень хорошо. И чем более далёкой, глухой была местность — тем лучше. Они встречались с членами правительств, представителями колониальных администраций, вождями племён, а также с людьми, которые знали только один вид одежды — набедренную повязку… Нередко для местных они были первыми белыми людьми, а их «Татра» — первым свидетельством цивилизации.
Сегодня в это трудно поверить, но совсем недавно, в середине ХХ века, ещё не началась эра массового туризма, поездка на поезде или на автомашине для многих европейцев была крупным событием, а полёт на самолёте — и вовсе крупнейшим в жизни. Читая и разглядывая иллюстрации в книгах, люди, особенно молодые, переносились в неведомую, никем не виданную жизнь. Тем более Зикмунд и Ганзелка оказались талантливыми литераторами и фотографами.
Каждая их книга — по крайней мере, в СССР — не покупалась, а доставалась. «Там, за рекою, Аргентина», «К охотникам за черепами», «Перевёрнутый месяц», трёхтомник «Африка грёз и действительности», «Через Кордильеры», «Меж двух океанов», «По Кордильерам», «От Аргентины до Мексики», «Сирия. От царицы Зиновии к царице Нефти» — все эти большие тома читала, по очереди, вся семья, включая сына-подростка, а потом их родные и друзья.
Ни разу не приходилось мне видеть ни одной книги из этого собрания, которая была бы в идеальном девственном состоянии.
Честность стóит дорого
В 1959-м Иржи Ганзелка и Мирослав Зикмунд отправились в новую поездку — по странам Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии, а, главное, по Советскому Союзу. На сей раз организатором выступала Академия наук ЧССР, и автозавод с готовностью предоставил путешественникам свою гордость — Tatra-805. Этот надёжный небольшой грузовичок-внедорожник, успешно использовавшийся и в армейском варианте, народ любовно прозвал Kacena (утёнок).
Спустя четыре года Иржи и Мирослав добрались до Находки. Без малого год они ездили на своей «Татре» и летали на самолётах и вертолётах по советскому Дальнему Востоку, Сибири, Уралу, Средней Азии, а затем по европейской части страны. Они побывали в десятках деревень, посёлков и городов, встречались с сотнями людей — как с руководителями, так и с рядовыми гражданами.
Вернувшись в 1964-м в Прагу, составили отчёт об увиденном в СССР. Причём постарались быть объективными — писали как о достижениях, так и о недостатках. Но именно эта объективность испортила всё дело. Книги о турне по Советскому Союзу так и не вышли. Они даже не были написаны. Молва, докатившаяся до нас, объяснила, почему— будто бы Зикмунд и Ганзелка сказали:
— На примере СССР мы убедились в двух вещах. Во-первых, Советский Союз — самая богатая страна в мире, его из года в год нещадно разворовывают, а он становится только богаче. И, во-вторых, эта страна доказывает, что социализм и вправду самая передовая экономическая система — любая капиталистическая страна при таком управлении давно бы уже развалилась.
До сих пор не знаю, принадлежали эти высказывания Зикмунду и Ганзелке или всё-таки их придумали наши острословы. Знаю только, что прославленные путешественники попали в опалу, а уж после августа 1968-го, когда в Чехословакию вошли советские танки, и вовсе угодили под полный запрет. Их книги изымали из библиотек, их самих лишили возможности каких-либо публичных выступлений, изгнали из союза писателей и уволили с работы.
Они могли покаяться, признав свои ошибки и заблуждения. Но не стали этого делать. Иржи Ганзелка чудом сумел устроиться садовником в Праге, а Мирослав Зикмунд долгие годы так и оставался безработным.
Обоим гражданские права и достойное место в обществе вернула только «бархатная революция» 1989 года.
Что это было, смех или слёзы?
Летом 1990-го мы вдвоём с дочерью почти две недели гостили у наших чехословацких друзей. Сначала в Злине, потом в Праге.
Уже в последний день, буквально за четверть часа до нашего с дочкой отъезда в Петербург, раздался телефонный звонок. Надя, наша очаровательная гостеприимная хозяйка, сняла трубку, стала с кем-то говорить. И вдруг… посреди незнакомого мне чешского языка я уловил:
— Ano, pán Zikmund.
Кому это Надя говорит: «Да, пан Зикмунд»?!
Я подошёл и тронул её за рукав:
— Какой пан Зикмунд?
Она отвернулась. Дескать, не мешай, ты же видишь, я разговариваю, и это разговор с важным, уважаемым человеком.
— Это тот Зикмунд, который путешествовал вместе с Ганзелкой? — я не унимался, забыв про приличия.
Надя удивлённо обернулась ко мне:
— Да-а. А ты их знаешь? — И тут же в трубку: — Pardon, pán Zikmund.
— Лично — нет. Но я знаю их книги. Передай, пожалуйста, пану Зикмунду, что мы помним и его, и пана Ганзелку. Их книги читали и пожилые, и подростки. Из этих книг мы узнавали мир. Мы понимали, что это очень честные книги и авторы — честные люди…
Надя быстро переводила, и после каждой фразы в трубке раздавался рёв. Я так и не понял — пан Зикмунд плакал или, может, смеялся?..
Через четверть часа мы уехали на вокзал, и так уж случилось, что больше я никогда не был в Чехии. И с паном Зикмундом так и не увиделся.
А мог бы. Мирослав Зикмунд умер совсем недавно, в декабре 2021-го, ему было 102 года. Иржи Ганзелка умер в 2003-м, ему было 82. Оба они всегда всё делили пополам — и гонорары, и славу, и горести. И оба очень любили жизнь!
