Мой друг Анатолий Прохоров, Заслуженный тренер РСФСР по лёгкой атлетике, наизусть читает всего «Евгения Онегина», и не только. Между тем поклонников Пушкина сегодня всё меньше. Но трагично ли это?
Коллега возмущается:
— Представляешь, приехала моя внучатая племянница из Волгограда. Девчонке пятнадцать лет, первый раз в Питере! А тут как раз пушкинский день рождения. Ну, я, конечно, первым делом потащил её в Царское Село. И тут выясняется — она не помнит ни одного стихотворения Пушкина! Ни одного! Я ей кричу: «Стыд! Позор!». А она мне: «Не могу же я всё знать!».
Ох, уж эти дяди самых строгих правил! Житья от них нет. А, может, племянница права? Ну зачем всем и каждому знать и любить Пушкина?
Да, Александр Сергеевич мечтал, чтобы читателей у него было много — а кто из писателей об этом не мечтает? Но, уверен, он никогда не писал для всех без разбора. Наверняка, понимал, что для очень многих в этом мире есть масса вещей, которые куда интереснее его стихов. В том числе и в Петербурге. Здесь ведь столько всего интересного! Трактиры, рестораны, огромные магазины стильной одежды, Летний сад, парки… Да один Невский проспект чего стоит — гуляй себе и совершенно бесплатно разглядывай встречных, любуйся прекрасными юными лицами противоположного пола…
И причём тут Пушкин?!
— Вот, и ты такой же! — обрушивает на меня свой гнев коллега. — Ваше общество потребления съело, счавкало всякую духовность!
Вы не замечали, как наша интеллигенция любит по любому случаю мгновенно воспарить до крупных обобщений, обвиняя во всём власть, государство, отечественную историю или, как в этом случае, общество потребления.
На самом деле общество потребления ни в чём не виновато. Даже наоборот. Оно помогает двигать вперёд экономику — ту самую, между прочим, из которой финансируется и духовность, в том числе издание книг о Пушкине и самого Пушкина, а также постановки его пьес, съёмки фильмов по его произведениям и т.д.
Кстати, за счёт общества потребления, а точнее, за счёт налогов с продаж товаров и услуг, власть платит зарплаты бюджетникам (зачастую той же интеллигенции), содержит государственные музеи, театры, а также большинство школ и вузов.
К тому же общество потребления всё же лучше, чем общество доставания, которое многие из нас, кто постарше, ещё, надеюсь, не забыли. Кстати, помните? Вернувшегося из магазина с победой тогда называли именем другого классика: Достоевский — потому что чаще всего приходилось не покупать, а именно доставать.
— Я знаю, ты неисправимый спорщик, — не сдаётся коллега. — Но уж о ком о ком, а о Пушкине нечего спорить! Недаром же сказано: он — «наше всё».
Да, он — наше всё, однако это ещё не означает, что мы — все его.
Спросите, кого угодно: «Каких поэтов вы знаете?». Не сомневаюсь, первым вам назовут Пушкина. Только не спрашивайте, чтó конкретно им известно из Пушкина! В лучшем случае припомнят одно-два стихотворения из школьной программы. Но многие, уверен, не вспомнят и этого.
Само собой, обворовывать самого себя, не читая книг и, прежде всего, классику, — плохо и даже глупо. Но опять-таки — не всем это дано понять. И Бог с ними! Зачем же этих несчастных за это осуждать? Их лучше пожалеть.
Кроме того, мы уже знавали времена — кстати, времена того самого общества доставания, — когда литература была очень даже престижна.
Тогда иные инженеры прекрасно разбирались в лабиринтах «Замка» Кафки, но не могли отличить ключ на 8 от ключа на 10. Чиновники, сидя в своих кабинетах, умно рассуждали об Андрее Тарковском, но при этом исповедовали только одну заповедь «низзя!». А водопроводчики таскали с собой в сумке с инструментами томик Поля Верлена, но это не запрещало им мешать водку с портвейном…
Так что пусть уж лучше каждый научится хорошо и продуктивно работать, а литературой занимается по потребности и на досуге.
Коллега уже открыл было рот, чтобы мне возразить, но тут поезд метро доехал до моей станции, и я, наскоро попрощавшись, выскочил на перрон.
Так мы и не доспорили. Не успели выяснить — кто же из нас прав?