Откуда что взялось? Игральные карты — везёт? не везёт…

Сергей Ачильдиев
Апрель14/ 2023

Каждая видавшая виды колода карт — это история побед и поражений, страстей и надежд, маленьких и больших трагедий

Самое старое упоминание о картах и карточной игре найдено в древней китайской книге «Чинг цзе Тунга». В этом манускрипте сказано, что именно китайцы придумали игру в карты, и было это в 1120 году. Поскольку никто не пытался опровергнуть это утверждение, всеми признано, что так оно и есть.

В отличие от фарфора, компаса, бумаги и прочих своих изобретений, китайцы не делали из карт никакого секрета. А потому очень скоро эта игра попала в Индию, затем в Персию, Египет, а затем, уже в XIV веке, в Европу. О последнем факте свидетельствует запись в хронике Берна, сделанная в 1367 году.

Всего через десяток лет после этого Николо Кавелуццо (как нетрудно догадаться, итальянец) пополнил хронику родного города Витербо интересной записью: «Введена игра в карты, происходящая из страны Сарацин и называемая ими “наиб”». Вообще-то, сарацины  — кочевники, живущие нынче в многострадальной Сирии, но в те тоже далеко не благостные времена сарацинами, позже маврами в Европе звали мусульман — захватчиков, пришедших из Азии. А «наиб» скорее всего от «набаа», что по-арабски означает «пророчество».

О том, как выглядели игральные карты в Китае и азиатских странах, история имеет весьма смутное представление. Но доподлинно известно, что именно итальянцы разрисовали их так, что сегодня мы бы, увидев любую карту, сразу поняли, что это такое и для чего предназначено.

Вот только в Италии, как и в Испании, эту игру очень скоро запретили. И то верно — какие могут быть пророчества из карт, если единственно верные пророчества даёт только Святая Церковь?

В Россию карточная игра попала из Европы, в XVII веке. И очень скоро, при царе Алексее Михайловиче, её тоже запретили. Сей государь повелел вписать в «Уложение» 1649 года, дабы тех, кто ослушается запрета, бить кнутом и отрубать им пальцы да руки, как всяким ворам. В общем, убивать не велел, так что не зря этого царя прозвали «тишайшим».

В следующем XVIII столетии выходили то послабления в отношении игроков, то ужесточения, но, слава Богу, рук и пальцев уже не рубили. А в XIX веке карты, как сказал Юрий Лотман в своих «Беседах о русской культуре», «превратились во всеобщий обычай дворянского общества и фактически были канонизированы».

Эта «канонизация» нередко доводила людей до трагедий. Иные картёжники умудрялись проигрываться, что называется, до подштанников, спуская миллионы, а также имения вместе с крепостными.

В 1802 году на всю Москву разразился скандал — князь Александр Голицын умудрился проиграть в карты… свою жену Марию Гавриловну, урождённую Вяземскую. В результате бедная княгиня развелась с мужем и вышла за победителя этой карточной баталии графа Льва Разумовского. Но для несчастной женщины этим скандал не закончился. Для светского общества она превратилась в отверженную. Спас новоиспечённую графиню Александр I. На одном из балов он милостиво взял её за руку и повёл в танце, громко назвав при этом графиней.

Александр Пушкин признавался своему другу Алексею Вульфу: «Страсть к игре есть самая сильная из страстей». Наверняка он судил не только по себе. Александр Сергеевич прекрасно знал Россию и склонность русских к максимализму во всём, будь то политика, любовь, драка или ставка в карточной игре.

Для русских пушкинской эпохи — да и послепушкинской тоже — карточная игра, по словам Юрия Лотмана, была ощущением риска, непредсказуемости, судьбы. В ней картёжники ощущали известный фатализм, нечто схожее с тем ощущением, когда во время дуэли идёшь с заряженным пистолетом навстречу противнику.

Неудивительно, что карточная игра и картёжники так часто присутствуют в русской литературе и драматургии позапрошлого столетия. Почитайте пушкинскую «Пиковую даму» с «Евгением Онегиным», гоголевскую комедию «Игроки», толстовскую «Войну и  мир» и, конечно же, «Игрока» Фёдора Достоевского. Эти авторы отлично знали, о чём пишут, ибо сами были заядлыми игроками.

Да и не только они. Достаточно вспомнить Ивана Крылова, который провёл за карточным столом долгие годы и как-то раз даже был привлечён по делу нескольких профессиональных шулеров. Или — Гавриила Державина, который однажды доигрался до того, что спустил все деньги, доверенные ему матерью.

А такие заядлые картёжники, как Михаил Лермонтов, Николай Некрасов, Иван Тургенев, Иван Панаев!.. Да всех сразу и не перечислить.

…Карты под стать алкоголю. Если чувствуешь в себе болезненную склонность к тому иль другому, лучше даже не начинай. Пропадёшь, как говаривали в старину, ни за понюшку табаку. Об этом рассказывает и французский анекдот ещё со средневековой бородой:

— Когда же вы, наконец, со своими картами уберётесь из нашего дома?! — кричит хозяйка картёжникам.

— Прости, — отвечает один из них, её муж, — но этот дом уже не наш.

 

Post Scriptum

— Считается, что в картах всё не так просто. К примеру, 52 карты в полной колоде — это 52 недели в году, 4 масти — четыре времени года, а чёртова дюжина карт одной масти — 13 фаз лунного цикла. Теперь мысленно сложите значения всех карт колоды — выйдет 365, по числу дней в году. А теперь приплюсуйте джокера — вот вам и високосный год.

 

Литература

Образцов П., Савин А. Тайная история вещей. М., 2007

Лебина Н. Энциклопедия банальностей: Советская повседневность: контуры, символы, знаки. СПб., 2006

Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства

(XVIII — начало XIX века). СПб., 1994

 

Поделиться ссылкой:

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Вы можете использовать следующие HTML тэги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

2 × один =