В повести «Нос» Николая Гоголя петербургский Казанский собор явлен в виде сонного видения. А у Александра Пушкина тот же храм показан абсолютно реалистично.
Петербург у Гоголя, пользуясь названием одной из его малороссийских повестей, созданных, кстати, на брегах Невы, — «заколдованное место». И частью этой заколдованного петербургского места является Казанский собор.
В повести «Нос» майор Ковалёв встречает на Невском проспекте собственный нос, недавно отделившийся от лица. Ковалёв следит за ним, следует за его каретой и оказывается в Казанском соборе, где беседует с одетым в мундир статского советника носом. Майор безуспешно пытается доказать носу, прервавшему свою молитву, что тот не сам по себе, а часть лица Ковалёва.
Согласимся, что молящийся в кафедральном соборе столицы нос есть серьёзное кощунство. Неудивительно, что цензура перед публикацией повести в пушкинском «Современнике» не захотела пропускать эту сцену.
Но цензоры не понимали: речь идёт о сне. Это легко понять, если прочитать слово «нос» справа налево…
Отнюдь не как сонное видение показывает Казанский собор Пушкин, «расколдовывающий» Гоголя. У Александра Пушкина образ Казанского собора не имеет ничего общего с изображением того же храма у Николая Гоголя.
Реальный Казанский собор снаружи и внутри не тяжёл, как Исаакиевский, а лёгок, хотя оба храма возведены в стиле классицизма, отсылающего к имперскому духу. В полусвете-полутьме внутреннего пространства Казанского собора ощутима прохлада. Но это не величественный холод кажущихся необъятными интерьеров Исаакия, в которых теряется человек. Прохлада Казанского храма перекликается с поэтической прохладой Пушкина. Это прохлада гармонии стихов великого поэта. Но кажется, что это и прохлада петербургской белой ночи. В Казанском ощутим воспетый поэтом её «прозрачный сумрак, блеск безлунный».
Знаменитый собор можно рассматривать как уменьшенную копию собора святого Петра в Риме, а можно — как самостоятельный петербургский текст, такой же, как пушкинские произведения.
В 1831 году Александр Сергеевич написал стихотворение «Перед гробницею святой…», связанное с Казанским собором и гробницей фельдмаршала Михаила Кутузова, находящейся в этом храме.
Стихи датируются концом мая — началом июня 1831 года, то есть разгаром белых ночей. В этом тексте поэтическая гармония Пушкина сливается с гармонией, несомой воронихинским храмом.
Действие стихотворения разворачивается будто в полусумраке белой ночи. О нём напоминают лампады, золотящие внутренность собора и рассеивающие его мрак. Белая ночь словно проникает с улицы в храм и живёт в нём. На то, что действие происходит ночью, могут намекать слова поэта «Всё спит кругом». Пушкинский текст показывает тот момент петербургской белой ночи, когда в ней чернота и белизна света «распределены» равномерно, озаряясь примиряющим светом гармонии.
Стихотворение было написано вскоре после женитьбы поэта, ознаменовавшей начало его очень быстрого духовного роста.
А через шесть лет, 5 июня 1836 года, то есть в такую же пору белых ночей, Пушкин создаёт другое произведение, связанное с Казанским собором. Поводом для его появления стала наблюдаемая поэтом картина: в этом храме в Страстную пятницу у Святой плащаницы стояли часовые. Текст был написан за полгода с небольшим до трагической гибели Александра Сергеевича, конца его земного пути, имел примечательное название «Мирская власть» и начинался следующим образом:
Когда великое свершалось торжество
И в муках на кресте кончалось божество,
Тогда по сторонам животворяща древа
Мария-грешница и Пресвятая дева
Стояли две жены,
В неизмеримую печаль погружены.
Но у подножия теперь креста честнаго,
Как будто у крыльца правителя градскаго,
Мы зрим поставленных на место жён святых
В ружье и кивере двух грозных часовых.
Чего больше в этом произведении, тьмы или света? Думаю, речь идёт о небесном свете, к которому был уже очень близок поэт. Ведь именно в этом свете он видит тщету и безнравственность вызывающей его возмущение мирской власти, поставившей часовых у Распятия. А это значит, что для Пушкина в момент создания его замечательного текста в петербургскую белую ночь свет проникает больше, чем тьма, и белая ночь находится на исходе.
