Плохому танцору мешают ноги и прочие части тела. Ответственным за уборку льда и снега в Петербурге мешают люди, машины и законы. Если бы не эти досадные помехи, они бы творили чудеса.
На прошлой неделе жилищно-коммунальные чиновники, в чьи прямые должностные обязанности входит уборка снега и льда, отчитались в городском парламенте о проделанной работе и пожаловались на несовершенство бытия. Трудно им, болезным. Дома, улицы, дворы, крыши, люди, автомобили… Если бы не эти невиданные препятствия, они бы разгребли снег и лёд в два счёта. Но не получается.
Из-за нас грешных, которые живут в этом городе.
Несознательные граждане совершенно не обращают внимания на предупреждения о массированных операциях по уборке снега с использованием тяжёлой техники. Их оповещают, оповещают, даже объявления под щётки на лобовом стекле заблаговременно вкладывают, а они — ноль внимания. Уходят в полный игнор и ни в какую не перемещают свои автомобили подальше от зоны боевых действий.
Тут чиновники вр… Как бы поделикатнее сформулировать… вводят парламентариев в заблуждение. Про депутатов нашего Законодательного собрания не знаю, а мы с моим автомобилем в этом году уже дважды стали объектами спецоперации по уборке снега с применением эвакуаторов. Тяжёлые машины приезжали внезапно, без каких бы то ни было объявлений и уж тем более записочек под щётками. Кто успевал добежать — уезжал сам, остальных отволакивали в сторонку. Первый раз я успела. Второй — нет. Пришлось проводить поисково-спасательную операцию. Потому что на прежние места никто машины не возвращал. Тут профильный вице-губернатор тоже вр… В смысле дезинформирует.
А может быть, это его дезинформируют нерадивые подчинённые и прочие контрагенты из числа владельцев эвакуаторов. Причём дезинформируют в корыстных целях. За каждую манипуляцию с автомобилем во время авральной уборки они получают компенсацию из городской казны, но если отчитываются о двойной манипуляции, то и компенсация вырастает вдвое. А он им слепо верит.
Две нестыковки в снежно-ледяном отчёте городских чиновников зафиксировали.
Идём дальше. Ответственный профильный вице-губернатор ответственно заявил, что снежные кучи высотой чуть не до второго этажа, собранные в ходе таких блицкригов вывозятся в ту же ночь. Это тоже вр… Если на парламентском языке — лукавство. Эти снежно-ледяные курганы высятся в центре Петербурга и по два, и по три дня. А иногда и неделю.
Итак, три больших неправды в ходе одного снежно-ледяного отчёта, занявшего один час.
Кроме неправды, в отчётный доклад включены безадресные жалобы и мечты о повторении пройденного.
Ответственные чиновники признали, что ледяные колдобины на тротуарах образуются «из-за неслаженной работы жилищных компаний и организаций». Вот так обезличенно обозначили банальное нежелание всех ведомств работать на результат в виде ровных тротуаров, очищенных дорог и отсутствия сосулек на крышах.
«Несогласованность», как элегантно выражаются чиновники, связана с тем, что работу дворников и борцов со снегом оценивают в машиноднях, человекочасах и кубометрах якобы вывезенного снега. Им в принципе всё равно, что там на дороге или на тротуаре. Главное — отчёт с цифрами. В результате — приписки, манипуляции со снежными кучами, которые перемещают с места на место в пределах одной улицы. Всё идет в отчёт. Автомобили даже не перемещают, а только отчитываются об этом, как мы поняли чуть раньше. В итоге имеем невиданные расходы с нулевым результатом. И это чиновники называют абстрактно «неслаженность»…
Помимо людей, домов и машин, убирать город качественно мешают неправильные законы.
Профильный вице-губернатор в ходе отчётного выступления вдруг сослался на Швецию, где по его словам действует правило парковки чёт-нечёт, что позволяет быстро и качественно убирать улицы.
Странное дело, вроде бы этот чиновник работал в сфере ЖКХ в Петербурге и до 2010 года. Тогда предписание парковаться зимой то на чётной, то на нечётной стороне улицы действовало, но город внезапной снежной зимой был завален сугробами, как в блокаду. Правило чёт-нечёт тогда отменили и ввели запрет на парковку в определённые часы в определённый день недели на определённой улице. Но как во времена чёта-нечёта, так и сейчас, когда надо наладить еженедельный уборочный график, у профильных чиновников не хватает ни сил, ни умения организовать уборку снега без авралов и спецопераций. Люди, живущие на улицах, снабжённых дорожным знаком 3.27 «остановка запрещена» с табличкой 8.5.7 «время действия» не дадут соврать, — снегоуборочная техника приезжает к ним не тогда, когда это предписано знаком, а когда ей заблагорассудится. С песнями, мигалками, лопатами, экскаваторами и эвакуаторами. Разумеется, без всяких согласований с другими службами.
Зачем тогда Стокгольм всуе поминать? Испрашивать добавочное финансирование? Обещать нанять за отдельный миллиард рублей тысячи дополнительных дворников, именуя их «тротуарными отрядами»? Требовать закупок сотен единиц новой техники?
Плохому танцору мешают ноги, другие части тела, сцена, публика и оркестр.
Ответственным за уборку снега и льда в Петербурге мешают люди, дома, машины, решётки, люки, законы и подзаконные акты.
Ох, как бы они боролись с сугробами и сосульками на Луне, где нет таких досадных помех. Какие отчёты передавали бы на Землю! Сколько миллиардов успешно освоили бы!
А им достался земной город, самый северный мегаполис на этой планете и миллионы горожан, которые всё видят и всё понимают. Снег, лёд, ложь, «несогласованность» и жалобы на неправильные законы объясняются только одним: истинная цель чиновников — освоить бюджет и отчитаться, а вовсе не освободить город от снега.
