Минуло три с лишним четверти века с того дня, когда после четырёх лет войны в Европе, наконец, установился мир. Кто, как и почему именно так отмечал в нашей стране этот день в прошлые годы?
Такого воистину всенародного ликования Советский Союз не знал ни до 9 мая 1945 года, ни после. Тот самый первый День Победы праздновали все, даже те, у кого слёзы радости мешались со слезами горя, ведь в стране не так много оставалось семей, где не было погибших, пропавших без вести, раненых…
В тот день, казалось, никто не оставался дома. Все хотели быть вместе. В городах и посёлках совершенно незнакомые люди обнимались, целовались и поздравляли друг друга. Каждого, кто был в военной форме, встречали как героя. Это был день национального единения.
Ещё накануне Президиум Верховного Совета СССР своим Указом объявил 9 мая «днём всенародного торжества», праздником победы и нерабочим днём. Слова «день» и «победа» в Указе были написаны именно так — со строчной, то есть маленькой, буквы [1. С. 216].
Однако словосочетание «День Победы», причём с прописных, то есть больших букв, уже существовало. Впервые оно появилось ещё в конце 1941 года. В те декабрьские дни контрнаступления Красной Армии под Москвой его ввёл в оборот в одной из своих статей Илья Эренбург.
Но после того, как в 1945 году отгремели салют 9 мая и Парад Победы, состоявшийся на Красной площади столицы 24 июня, наступили серые будни.
Когда в том же 1945-м в МГУ решили установить в своём университетском дворе памятник погибшим на войне студентам и преподавателям, им это запретили. Дано было понять, что подобные инициативы могут исходить только от высоких государственных инстанций и не рядовым гражданам решать, где и как чтить память павших [5. С. 128].
«…в 1946 году, — вспоминал много позже Даниил Гранин, — сняли выплату пенсии за ордена. Деньги шли маленькие — в месяц 15 рублей, это за Красную Звезду, за Красное Знамя платили на десятку больше. Всё же получалось кое-какое подспорье нашему тощему бюджету. Ликвиднули, ничего не объясняя. Постановление было из тех, что не публикуются» [3. С. 69–70]
А в декабре 1947 года был принят Указ, тоже не для печати, который отменил выходной в День Победы.
Писатель, фронтовик Григорий Бакланов охарактеризовал вторую половину 1940-х коротко и ёмко: «Победители, мы постепенно становились побеждёнными» [2. С. 107].
У Сталина были серьёзные резоны для такой политики. Он не мог не понимать, что многомиллионная Красная Армия, вторгшаяся на территорию Германии, своими глазами увидела, что вопреки советской пропаганде немцы жили во сто крат богаче, лучше советских рабочих и колхозников, а кроме того, эта армия ощутила, что если уж она смогла свернуть шею Гитлеру, то сумеет и кремлёвскому горцу. Тем более прецедент в отечественной истории имелся — восстание декабристов.
Сталин принял упреждающие меры. Георгия Жукова снял с должности замминистра Вооружённых Сил СССР и сослал в Одессу, командовать местным военным округом, а Константина Рокоссовского отправил в Польшу, создавать польскую армию. В 1946-1952 годах «за антисоветскую агитацию» осудили 4337 военнослужащих, в основном генералов и высших офицеров. Но это была лишь вершина пирамиды — каждый процесс, словно мощный пылесос, втягивал и многих других, рангом ниже [4. С. 68]. Кроме того, в те же годы по стране прокатились волны идеологических погромов интеллигенции (писателей, композиторов, учёных, кинематографистов), были уничтожены и подверглись репрессиям многие ответственные руководители вплоть до высших партийных деятелей (в частности, по Ленинградскому делу), развёрнута массовая борьба с «космополитизмом» и «космополитами»…
Хрущёв, с приходом к власти, отвернул гайки. Но не все…
В празднованиях Дня Победы ничего не изменилось — праздничные передовицы в газетах, торжественные заседания, в крупнейших областных центрах вечерние салюты… Даже в 1955-м, по случаю 10-летия Победы, власть ограничилась теми же мероприятиями, к которым добавились концерты и массовые гуляния в парках и на площадях. Но сам день 9 мая, понедельник, по-прежнему остался рабочим.
Хрущёв тоже боялся маршалов и генералов. Он же знал, что без помощи военных не смог бы устранить Берию и потом группировку Молотова-Маленкова. А кто даст гарантию, что те же военные не решат устранить его самого?
К тому же и перед Хрущёвым маячил неприятный прецедент, правда не исторический, а самый что ни на есть современный. В 1953-м пост президента США занял генерал армии Дуайт Эйзенхауэр, в годы Второй мировой войны командующий англо-американскими войсками, добрый приятель маршала Жукова.
К официальному празднованию Дня Победы страна вернулась только в 1965-м. В тот год 9 мая не только стало нерабочим днём, но и — впервые после 24 июня 1945 года — днём проведения военного парада. Потом парад Победы проводили в 1985-м, 1990-м и 1995 году, после чего было принято решение быть таким парадам ежегодно.
…На протяжении всех минувших 76 лет менялся и сам характер этого всенародного торжества.
Я ещё помню, как в этот день фронтовики собирались дома за столом, чтобы вспомнить, как они воевали, помянуть погибших товарищей и родных. Никаких радостей в ходе тех застолий не было. А тяжёлые вздохи, слёзы, в том числе мужские, были. Ужас войны были ещё слишком близко.
Но потом, уже во второй половине 1960-х и особенно в 1970-е, люди всё активнее отмечали этот день где-нибудь на площади или в парке и всё меньше в этом отмечании было горьких слёз и всё больше радости. С каждым годом горе войны отступало в прошлое, уступая место радости общей Победы. Это было не плохо и не хорошо, таково свойство человеческой памяти.
А сегодня у нас осталась только память о той памяти. Но это тоже не так мало.
На фото: Вглядитесь в эти снимки. Я сделал их в Ленинграде 9 мая 1985 года, в день 40-летия окончания Великой Отечественной. Бывшие фронтовики и труженики тыла, они ещё достаточно молоды, и внуки у многих ещё маленькие.
Литература
- Сборник Законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938 г. — июль 1956 г. М., 1956
- Бакланов Г. Жизнь, подаренная дважды. М., 1999
- Гранин Д. Многое не сбылось // Гранин Д. Интелегенды: статьи, выступления, эссе. СПб., 2007
- Пихоя Р. Москва. Кремль. Власть. Сорок лет после войны, 1945–1985. М., 2007
- Фирсов Б. М. Разномыслие в СССР. 1940–1960-е годы: История, теория и практики. СПб., 2008
