Сегодня молодым не понять, как жили бабушки-дедушки без мобильника. Как же они договаривались с другом о встрече? Где получали информацию? Как обходились без лайков и эсэмэсок?..
Как-как? Как все вокруг. Чтобы позвонить, бегали к уличному телефону-автомату. Информацию получали по радио и телевизору. Фотографировали фотокамерой, в которую вставлялась фотоплёнка. А что такое всякие там селфи, лайки, эсэмэски, эмодзи — никто и слыхом не слыхивал.
В общем, весь мир обитал в доисторических информационных пещерах.
Час новой эры пробил 9 сентября 1991 года. В тот день Анатолий Собчак, мэр Санкт-Петербурга (город обрёл своё старое имя всего тремя днями ранее), разговаривал по мобильному телефону с мэром американского Сиэтла. Связь обеспечивала «Дельта Телеком», созданная «Петербургской телефонной сетью» и US West Inc. Это был первый телефонный разговор по сотовой связи на российской территории, причём сразу с заграницей.
И потом эта связь тоже осуществлялась с помощью зарубежных телефонов и технологий. А ведь СССР мог стать пионером сотовой связи.
Ещё в самые тяжёлые дни первой половины Великой Отечественной войны в блокированном Ленинграде учёный Георгий Бабат разработал автоматический радиотелефон, который он назвал монофоном. «Где бы ни находился абонент, — писал Георгий Ильич, — дома, в гостях или на работе, в фойе театра, на трибуне стадиона, наблюдая состязания, — всюду он может включить свой индивидуальный монофон…». Это цитата из статьи ленинградского изобретателя, которая так и называлась — «Монофон» и была опубликована — вы только вдумайтесь! — в журнале «Техника — молодёжи» в 1943 году (№7-8).
Насчёт гостей, театра и стадиона в тяжелейших условиях блокады это, конечно, была мечта, но вот техническая идея Бабата была вполне реальной.
В том же 1943-м разносторонняя научно-изобретательская деятельность Георгия Бабата была удостоена Сталинской премии, но работы по монофону не были поддержаны государством. И это понятно — шла война, стране было не до мобильников.
Но вот уже в 1957 году другой учёный-изобретатель, Леонид Куприянович, продемонстрировал самодельный мобильный телефон ЛК-1. Вместе с базовой станцией он весил три кило, через год Леонид Иванович снизил вес до 500 граммов (!) и заверял, что для всех москвичей потребуется всего десяток автоматических телефонных радиостанций.
Но никто из москвичей этих телефонов так и не получил. Тем не менее, ещё при Хрущёве сотовая связь в Советском Союзе усиленно разрабатывалась, и вскоре мобильниками были вооружены сотрудники КГБ, МВД, а также некоторых служб экстренной помощи.
Дальше дело не пошло. Очевидно, где-то в верхах решили, что такая забава советским людям ни к чему.
Тем временем в США и отдельных странах Европы ещё со второй половины 1940-х годов специалисты усиленно работали над получением массовой сотовой телефонии. В результате в 1984-м был выпущен телефон модели DynaTAC 8000X. Стоил он очень дорого — почти 4 тыс. долларов, но желающих купить новинку даже за такие деньги было хоть отбавляй.
Первый сотовый телефон в России — Mobira — тоже стоил около 4 тыс. долларов, минута разговора — почти доллар. Он появился осенью 1991-го, вскоре после исторического звонка Анатолия Собчака, но, несмотря на дороговизну, через четыре года оператор «Дельта телеком» имел уже 10 тыс. абонентов.
Первыми «мобилой» обзаводились «новые русские». Ещё бы, ведь без неё они были как без малинового пиджака.
Этих парней, которые гибли от пуль других таких же парней, нередко даже хоронили вместе с мобильниками. Рассказывали, мама одного из погибших на следующий день после похорон пришла на свежую могилку сыночка и, услышав из-под земли звонок, тут же грохнулась без чувств…
В 1993-м появились кнопочные телефоны.
В 1998-м — телефоны с сенсорным дисплеем.
В 1999-м — телефоны с двумя sim-картами.
В 2000-м — телефоны с плеером MP-3.
В том же 2000-м, в Японии, — телефоны со встроенной телекамерой.
А потом, уже в нашем нынешнем веке, новшества в мобильнике стали появляться чуть не каждый год. Достаточно сказать, что всего каких-нибудь семь лет назад никто ещё не смотрел фильмы по смартфону в метро.
…Когда я учился в старших классах, у нас в школе установили «Урал-2». Это была электронно-вычислительная машина (ЭВМ), считавшаяся тогда чудом науки и техники. Она занимала на первом этаже большое помещение, потребляла кучу электроэнергии, выполняла 5000 операций в секунду (сумасшедшая по тем временам скорость!), и общаться с ней можно было только с помощью перфолент.
Потом эта махина уменьшилась до персонального компьютера. Теперь — до мобильника, который вмещает весь мир, зажатый у нас в ладони. А уж возможности наших телефонов не идут ни в какое сравнение не только с ЭВМ, но даже с «писишками» недавнего рубежа веков.
Что будет дальше? Бог весть. Но мне почему-то кажется, что уже в недалёком будущем сегодняшний мобильник превратится в крохотный микрочип, который будут вживлять людям в голову. Сейчас такое кажется фантастикой, но уже завтра это может стать вполне обычным фактом, а послезавтра — обязательной операцией, как теперь прививка от гепатита B, которую детишкам делают ещё в роддоме.
