«Ауешники» бесчинствуют. Где полиция?

Марианна Баконина
Сентябрь14/ 2018

В Петербурге бесчинствуют подростки. Под уркаганскими лозунгами АУЕ. Общество откликнулось идеологически, социологически и биологически. Про полицию никто не вспомнил.

Распоясавшаяся банда подростков крушила скамейки, избивала и грабила гуляющих в Таврическом саду. Некоторые из пострадавших попали в больницу.

Более того, спровоцировали шумиху в социальных сетях. Мгновенно выяснилось, что эта группа несовершеннолетних развлекается подобным образом уже не в первый раз. В их послужном списке множество разбитых урн, избитых прохожих и ограбленных магазинов. Кое-кто уже угодил под следствие и вообще-то должен сидеть под домашним арестом. Полиция про них прекрасно знает и после переполоха в прессе задержала отдельных виновных. Полиция даже знает, что подростки принадлежат к некоему идейному движению АУЕ, которое вот уже десяток лет крайне популярно в молодёжной среде. Всё это беспокоит и правоохранителей, и общественников по всей стране. Но…

Реакция широкой российской общественности на события была разнообразной. Сторонники этологического подхода к Homo Sapiens принялись рассуждать о молодёжных бандах, которые сколачивают молодые самцы шимпанзе, с тем, чтобы безнаказанно терроризировать более слабых членов стаи, ну, и, если получится, поиметь еду или самочку.

Любители незыблемости социальных практик вспомнили про традиции уличных боёв, от купца Калашникова до советской шпаны. Мол, в современном стерильном мире с гаджетами и полным отсутствием социальных лифтов молодой человек не имеет возможности превратиться в мужчину, понять, как постоять за себя и за своих, усвоить право сильного.

Адепты «пацанских» социальных практик ностальгируют по дракам «раён на раён», тоскуют по традициям марьинорощинской или купчинской шпаны и самовластию участковых и тренеров, которые могли и пощёчин надавать, и по уху съездить не хило, зато вбивали «правила правильного поведения» раз и навсегда. Теперь это все в прошлом (хотя вроде избиения и пытки в полиции никуда не делись?), вот и ищет молодёжь истину как умеет, пусть и в рамках виртуального АУЕ.

Приверженцы верховенства идеологии немедленно вспомнили про тотальное отсутствие идеологии в государстве вообще и в школе в частности. А раз школьникам не вбивают в голову правильные идеи, не играют с ними в «Зарницу» и не рассказывают в деталях про Тимура и его команду, молодёжь ведётся на порочную и преступную идеологию, а потом творит невесть что.

Совместить три подхода — биологический, социальный и идеологический — всё равно, что скрестить ужа и ежа. Но не стоит забывать, что шимпанзе, имея человеческие возможности, вполне могли бы самоутверждаться на олимпиадах по математике и спартакиадах по плаванию, что традиции и законы из мира шпаны вовсе не единственный способ обучить хорошим манерам и социализировать подростка, а вот с идеологией — сложнее.

Идеология у АУЕ и впрямь препохабная.

Согласно Википедии, аббревиатура АУЕ (используется вариант А. У. Е.) расшифровывается двояко: «арестантский уклад един» или «арестантское уркаганское единство». Считается, что это название и девиз неких неформальных банд, объединяющих несовершеннолетних подростков от Приморья до Калининграда. Эта молодёжная субкультура пропагандирует воровские и тюремные понятия, требует от последователей соблюдения «воровского кодекса» со сбором денег на «общак», взамен на обещание поддержки и защиты в настоящем и будущем. Вот по этим понятиям они и хулиганят, дерутся, воруют, разбойничают, буянят везде, где только можно.

Только вот в идеологии ли дело?

А если бы сбившиеся в стаю подростки, избивали и грабили прохожих не в рамках движения АУЕ, а как юные пушкинисты или рьяные поклонники здорового образа жизни (ЗОЖ)? Избивали и грабили бы только тех, кто не может процитировать восьмую главу «Евгения Онегина», отказывается стать веганом, отрицает пользу витаминов и ежедневных походов в спортзал? Ведь Пушкин и ЗОЖ — это наше всё и однозначное добро, с идеологией у них полный порядок.

Грабить и избивать, крушить урны и громить магазины недопустимо ни ради торжества идей Мао, ни ради приближения Второго пришествия или просто потому, что наступил пубертатный период и гормон играет, так что трудно удержаться.

Рассуждать о повадках шимпанзе, блатной романтике, которая выковывает настоящих мужчин, или о ведущей и определяющей роли идей в деле воспитания подростков — занятие вполне бесполезное. Гораздо полезнее изменить алгоритм работы полиции…

Давным-давно, ещё в середине 1990-х, мне довелось увидеть, как полицейские патрулируют улицы беспокойного Лондона. В рамках стажировки на BBC нас знакомили с практикой взаимодействия полиции с прессой.

Большой Лондон — это те районы, что, словно пирог, нарезаны вокруг Сити и куски распределены между разными полицейскими участками. На один из таких участков я приехала к семи вечера, как раз к началу очередной патрульной смены. Милые констебли или констебли-сержанты, они оба были в форме, а я не разбираюсь в знаках отличия британских полицейских, усадили меня на заднее сиденье своего патрульного автомобиля и отправились охранять правопорядок на отведенной им территории.

Ехали очень медленно, как черепахи, попутно констебли объясняли, что все участки нарезаны так, что в «зону внимания» попадают, как вполне благополучные районы, так и опасные трущобы.

Вдруг визг тормозов, и полицейский вмиг срывается с пассажирского сидения и бежит к палисаднику перед стандартным для лондонских спальных районов двухэтажным фрагментом таун-хауса. Там непонятно что делает высоченный и бритый наголо чернокожий. Они о чём-то беседуют минут пять, не дольше, и констебль возвращается в машину. Я, как положено, вечно любопытной журналистке, спрашиваю, что за беготня? Мне терпеливо разъясняют, что этот товарищ из «подучётной» категории, недавно освободившийся домушник, заподозрили, что пошёл здесь на очередное дело, у них был другой его адрес, но тот объяснил, что теперь проживает по этому адресу, так что беспокоиться не о чем. Я в первый раз восхитилась похвальной бдительностью. И мы продолжили медленный объезд улиц.

Через десять минут из участка сообщают про жалобу на подростков, курящих марихуану в холле на седьмом этаже многоэтажного дома. Многоэтажный дом в Лондоне — очень часто средоточие всяческого неблагополучия. Застукать нарушителей не удалось, в холле седьмого этажа остался только специфический запах «травки» и клубы дыма. И мы опять очень медленно двинулись по подведомственной территории.

Через полчаса рация опять запищала — вооруженное нападение на винный магазин. Тут же ожила мигалка, а водитель патрульной машины нажал на газ. Когда мы подъехали к адресу, там уже стояла полицейская машина. Другой патруль опередил.

Не теряя времени на разговоры с коллегами, мы развернулись и опять очень медленно поехали по окрестным улочкам. На мой вопрос, что происходит, ответили коротко: нападающие разбежались только что, вряд ли сумели уйти далеко. И впрямь за поворотом мы увидели запыхавшегося негритёнка лет двенадцати, вжавшегося в ограду палисадника.

Констебль, сидевший на переднем пассажирском сидении, выпрыгнул из машины, не дождавшись полной остановки, вполне по тигриному вцепился в подростка и вжал его в ограду ещё сильнее. Затем резко распахнул полы его куртки, где мальчонка прятал бейсбольную биту. Именно с такими битами банда подростков и ворвалась в магазин. Почти «бинго».

По-моему, негритёнок немедленно получил по уху, но не буду утверждать наверняка, было темно. Меня вежливо пересадили на переднее сиденье, а констебль с малышом и битой устроились сзади. Я не сразу сообразила, что произошло дальше. Хриплые переговоры по рации, мы возвратились к ограбленному винному магазину. Мальчонку вывели под свет фар другой патрульной машины и почти сразу возвратили на заднее сиденье. Я сообразила, что это было опознание, когда услышала негромкий разговор позади: «Слушай, ты по уши в дерьме (you’re in bull shit). Жертва опознала тебя с первого раза. Кто с тобой был?» Малыш мычал что-то невразумительное, но в результате раскаялся и согласился сотрудничать со следствием. Когда мы приехали в участок, полицейские занялись оформлением задержанного, допрашивать его было нельзя, пока не приедут опекуны.

На этом моё совместное с лондонскими полицейскими патрулирование улиц закончилось. Констебли занялись бумагами.

…А теперь вернёмся к нашим реалиям.

Малолетнее хулиганье из АУЕ грабило магазины и прохожих в центре Петербурга с завидной регулярностью, но полиция отреагировала только после того, как началась шумиха. Хотя всё знала.

А если бы петербургская полиция патрулировала улицы так же бдительно и отлавливала этих гопников так же эффективно после первого вызова? Может, тогда были бы не так страшны играющие гормоны, мрачное обезьянье прошлое подростков, якобы исконные «блатные» традиции, отсутствие «руководящей и направляющей» идеологии. И субкультура под названием АУЕ была бы не так страшна, как ее малюют.

Поделиться ссылкой:

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Вы можете использовать следующие HTML тэги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

десять − 10 =