В новогодние дни наши ведущие телеканалы окончательно погрузились в советское прошлое. Они вовсю крутили советские кинофильмы, советский юмор, советскую эстраду… Почему и зачем?
Ядовитые пауки из Всемирной паутины утверждают — это оттого, что вся молодёжь ушла в компьютер и у телевизора осталась только аудитория 60+. А кто ж ещё выдержит в тысячный раз «Операцию Ы», «Кавказскую пленницу», «Служебный роман», «Вокруг смеха» и матчи с заокеанскими хоккеистами тех времён, когда нынешние дедушки ещё сидели на горшке?
Скажу вам по секрету: аудитория, которой 60+ (и даже три плюса), — за редкими исключениями — смотрит всё это, интеллигентно выражаясь, без особого энтузиазма. Если вообще смотрит.
«Есть три вещи, на которые можно глядеть бесконечно, — как играет ребёнок, горит огонь и течёт вода», — этот афоризм имеет разные варианты, но во всех случаях он всего лишь красивая сентенция. В природе и в искусстве нет ничего, на что можно смотреть всю жизнь да ещё с удовольствием. Лицезрение одного и того же — даже самого приятного — со временем утомляет, потом раздражает и, в конце концов, вызывает полное отторжение.
Буду рад, если кто-нибудь сообщит мне, что является большим поклонником телеканала, на котором круглые сутки демонстрируют одни и те же кинофильмы 1930-х — 1980-х годов, снятые на одной и той же киностудии.
Тогда зачем руководители отечественного телевидения так настойчиво стараются вернуть нас в советское прошлое, особенно в новогодние праздники?
Может, эти серьёзные ответственные люди искренне любят всё советское? Сильно сомневаюсь.
Или дело в том, что, выражаясь по-современному, советский тренд нынче в моде? Да, это, конечно, есть, но не до такой же степени!
Или всё проще и причина в том, что сегодня крайне мало талантов? Что ж, если оно и так, то это всё же скорее следствие, чем причина.
А причина — в том, что теперь всем правят деньги, прежде всего вечно зелёные, а они гораздо страшнее даже самой злой советской цензуры.
Давным-давно, ещё, по-моему, в послесталинскую эпоху, литературный критик Виктор Шкловский, выступая на одном высоком совещании, не побоялся задать вопрос:
— Почему у нас в СССР нет лёгких, весёлых кинокомедий? — И сам же ответил: — Потому что нельзя рассмешить шестнадцать инстанций.
Но как только инстанций стало восемь, такие комедии появились.
На таланте можно объехать любую цензуру, и при советской власти объезжали, хотя и не всегда успешно. Но деньги не объедешь, потому что они всегда выбирают алчных, а талантливых безжалостно отсеивают. Именно такая метаморфоза произошла с нашей постсоветской культурой после монетизации кино, телевидения и эстрады.
Талантливое там огромная редкость. Там с утра до вечера — бегающие с пистолетиками качки в камуфляже, брошенные на произвол судьбы рыдающие красавицы, богатые, которые тоже плачут, и парнишки в коротеньких, тесных пиджачках рыгочущие вместе с залом от собственных шуток типа «Почему мужики пукают, а барышни нет?» (Ну, вместо «пукают», само собой, другое слово, немыслимое в приличном обществе.)
Юмор — ниже пояса, где-то на уровне щиколоток. Сериальные диалоги — спешно переписываемые артистами в коротких перерывах между съёмками, потому что живые люди так не говорят. Певичка — безголосая, но зато с грудями наружу, теряющаяся на сцене среди своей же подтанцовки и светотехники… Ну кто станет всё это смотреть ещё и в новогодние дни?
В итоге приходится прибегать к нещадной эксплуатации советского наследия.
Однако и это, выражаясь по-современному, уже не катит. Бедное, бедное телевидение — никто не хочет смотреть выученные наизусть «Карнавальную ночь», «Девушку без адреса», «Шерлока Холмса и доктора Ватасона», искусственные коллизии «Свадьбы в Малиновке» и «Большой перемены», юмор про трясущихся от страха нэпманов и тотальный дефицит.
Несмотря на талантливейших советских сценаристов, режиссёров и артистов, писателей-сатириков и артистов эстрады, не только Москва — вся страна этим слезам и шуткам давно уже не верит.