Задача литературы экологического алармизма не в том, чтобы напугать массового читателя. Она в том, чтобы воздействовать на креативную часть мировых элит.
Французский писатель Оливье Клерк предложил читателям научную басню-анекдот о «лягушке в кипятке». Суть в следующем: «Если скорость нагрева температуры воды не превышает 0,02 ºC в минуту, лягушка продолжает сидеть в кастрюле и умирает в процессе варки. При большей скорости она выпрыгивает и остаётся в живых».
Сам автор объясняет: если воду нагревать постепенно, лягушка будет постепенно повышать температуру своего тела. А когда вода начнёт закипать, лягушка уже не сможет контролировать температуру своего тела и попытается выпрыгнуть. Но, к сожалению, к тому времени она растратит свои силы, и ей не хватит финального импульса, чтобы выпрыгнуть из кастрюли.
Человечество сейчас оказалось в положении лягушки в кастрюле с водой, под которой давно уже горит огонь и температура подбирается к критической.
Осознание непреодолимости сил, противостоящих человечеству в его развитии, породило многотомную литературу алармизма. В ней не только экологические, но и художественные произведения, выполненные в жанре предостережений или антиутопий.
Если кратко, смысл алармистской литературы в том, что человечество всю свою историю живёт исключительно в режиме роста и по-другому жить не в состоянии. Стагнация смертельна, изолированные человеческие общины, достигшие гомеостаза в стабильной природной среде, деградируют. Но существуют пределы роста. Они разнообразны, и за одним пределом открывается новый. Алармисты смогли популярно объяснить, что у Земли есть «экологическая емкость», что уже сейчас мы тратим в 2,5 раза больше, чем можем, проматывая ресурсы будущих поколений, и что дальше будет только хуже, потому что ни рост народонаселения планеты в целом, ни рост производства где бы то ни было мы остановить не в силах.
Кажется, что усилия алармистов напрасны — ведь остановить глобальное разрушение окружающей среды локальными мерами действительно невозможно, и все действия «зелёных» на поверку оборачиваются квазидействиями. Вот наглядный и весьма типичный пример: эко-активистка — убеждённая вегетарианка, экономит воду на кухне, но при этом, не задумываясь, несколько раз в год летает на самолёте, имеет автомобиль и проводит свободное время в Азии или Африке, демонстрируя себя и свой образ жизни тем, кто априори так, как она, никогда жить не сможет, а, значит, сеет семена зависти и ненависти к «богатому» миру среди иных народов и рас, которые потом взойдут погромами белых кварталов в Европе.
Однако задача алармистов — совсем не в «промывке мозгов» человечеству. На самом деле алармисты создали небывалое по мощи социально-психологическое оружие, основанное на научных исследованиях и снабжённое безукоризненным математическим прогностическим аппаратом. Это оружие — знание будущего. Алармисты, начиная с первых докладов «Римскому Клубу», доказали массам людей то, что ранее понимали немногие учёные, да и то интуитивно: будущее не для всех.
Ещё в конце 1960-х годов двое крупнейших учёных России — биолог Николай Тимофеев-Ресовский и математик Никита Моисеев — задумались над тем, сколько жителей планеты могло бы вписаться в естественные циклы кругооборота веществ при нынешнем уровне технологического развития. После совместных подсчётов получилось что-то около 500 миллионов человек.
С тех пор многие учёные в разных странах проводили подобные расчёты, но всё равно больше одного миллиарда людей, которые смогут на планете жить достойно, а не в режиме постоянной экономии пресной воды, питаясь сушёными насекомыми, ни по каким раскладам не получалось. Отсюда и пошло расхожее выражение «золотой миллиард». Люди, его употребляющие, часто забывают, что это не почётное звание — каждый представитель «золотого» миллиарда ежедневно работает на пределах своих сил и возможностей.
Знание того, каким станет мир, ставит представителя креативной или финансовой части элиты любой развивающейся страны мира перед выбором — либо лично ему стать частью «золотого миллиарда», благо сейчас это возможно сделать, даже не покидая родины, либо постараться, чтобы в «золотой миллиард» вошло всё население его собственной страны. Иными словами: либо быть маленьким человеком в большом мире, либо — большим человеком в маленьком мире.
Если ещё точнее — знание о пределах роста предполагает выбор между личным консьюмеризмом и работой на будущее своей страны, нации, родины… И если с прогнозом на рост потребительства всё в порядке и, пока вода в кастрюле не закипела, ещё два десятка лет можно быть вполне счастливым от тёплого моря и комфортабельного отеля, грандиозных возможностей для развлечения, которые даёт цивилизация, от улиц крупных городов, на которых идёт нескончаемый карнавал и от атмосферы вечного праздника, который царит на планете, — то в работе на будущее своей страны слишком много рисков ничего в итоге не получить. Ведь пределы роста едины на всех, и большей частью уже достигнуты теми, кто сейчас уже на нынешнем технологическом уровне достиг этих самых пределов возможностей развития человечества …
Социально-психологическое оружие алармизма либо предлагает индивидууму стать частью «золотого миллиарда», либо погружает его в апатию, лишает воли к жизни, потому что на самом деле все его мечты и надежды оказываются неосуществимыми, вздорными, глупыми, противоречащими экологической ёмкости биосферы и законам природы.
Примерно то же произошло с креативной частью национально ориентированной элиты СССР в конце 1960-х годов, когда рухнули одновременно два мифа — о коммунизме как достижимой и заманчивой национальной цели и о возможности бесконечного технологического прогресса как цели человечества. Последующий затем саботаж интеллектуальной части общества стал не последней причиной разрушения Советского Союза изнутри.
Сейчас «забастовка в ноосфере», по выражению Тейяра де Шардена, осуществляется в странах «третьего мира». Лучшие тамошние креативщики и финансовая элита переходят работать на «золотой миллиард». Оставшаяся масса народонаселения будет жить на грани выживания столько, сколько им позволят ухудшающиеся с каждым днём экологические и санитарно-гигиенические условия обитания родной страны или страны пребывания, довольно быстро осознавая ситуацию и прекращая деторождение (сужу по России, которой опять-таки суждено было оказаться флагманом — на этот раз в процессах депопуляции «третьего мира»).
Повторюсь: истинный смысл пропаганды алармизма — не изменение системы ценностей у широких слоёв населения, это невозможно, — а изменение поведенческих планов у креативной части элит. Алармизм у космополитов вызывает желание работать на побеждающей стороне, а у патриотов — разочарование в будущем и апатию, вызванную отсутствием перспектив развития своей нации или прекращением существования родной страны в будущем мире.
Именно поэтому алармистская литература — самое мощное оружие нашего времени. Она призвана разрушить «третий мир» — все «постколониальные» страны, привести численность населения к экологическому оптимуму и создать небольшие анклавы высокой цивилизации в наиболее геоблагоприятных для развития местах планеты. Правда, есть и второй вариант будущего — всеобщая гибель в ходе войны за ресурсы под лозунгом «всё взять и поделить!». Но, надеюсь, этого варианта мы избежим.
