Нет, я не забыл украинских собеседников — знакомых, случайных и официальных… Чаще — участников конференций-семинаров. Таких встреч было много. Не забыл всё доброе, что с ними связано.
Как за «скромнеющим» столом они проникновенно спiвали! Какие голоса! Врождённая музыкальность! Сколько чувств!..
Никуда не делись и питерские посиделки. Это когда привезённая гостями-киянами (не киевлянами!) горiлка уже закончилась, а ближайший гастроном предательски закрылся.
Всё так. Но на память приходит не только это. До времени это «не только» казалось случайным и мелочным… Мало ли что им не понравилось во мне?
Последние годы Союза. Киев — самый похожий на Москву город. Только русская речь. Её, правда, разнообразит суржик гостей из глубинки, приехавших за покупками. Уж очень они незатейливы — ходят гуськом и ведут себя шумно. И одеты как-то непривычно, во всяком случае — старомодно.
На память приходят фотографии беженцев из местечек — в повозках, запряжённых лошадьми. Они эвакуировались вглубь Советского Союза с началом Великой Отечественной. Некоторые были во фраках и манишках, на голове — почти карикатурный цилиндр. Надевали всё, что можно увезти с собой. В том числе, реликвии из гардероба дедов.
Помню киевский троллейбус. Хлопчик лет семи подходит и просит:
— Уступите маме место. У неё в животике — моя сестрёнка.
* * *
В 1980-е годы армейские политработники занялись… Вы не поверите — письмами солдат домой. Началось с того, что некоторые родители призывников с Украины (может, и не только) озаботились условиями службы своих сыновей, точнее — их будущими льготами. Стали обращаться в органы власти, даже в ЦК КПУ, и там включились по полной.
Выяснилось, что многие авторы писем рассказывают родителям-друзьям о своих «боевых подвигах» — по всему миру, участии в ядерных испытаниях, чуть ли не о полётах в космос… Фантазии пехотинцев-танкистов, а то и стройбатовцев оказались беспредельными. Чем они были вызваны? Скорее всего, контрастом с доармейской обыденностью — вот, мол, какая у нас теперь жизнь! Завидуйте!
И ещё. В армейской среде рассказывали о причуде одного донецкого военкоматчика. Всю сознательную жизнь он под своим домом возводил бомбоубежище. Причём оборудовал его по последнему слову техники. Неужели что-то предчувствовал?..
* * *
Середина 1992 года. Киев. Ещё никто не опомнился после 1991-го. Разговор больше об общих знакомых. Исключительно по-русски. Например, с элегантной дамой:
— Как Вас зовут? — Протягивает визитку: Любмила Бородiн. — Почему Любмила, а не Людмила? С чего вдруг — Бородин, а не Бородина?
— А чтобы не русопятничать».
Смеются все, кроме неё. И я, и находящиеся рядом аспиранты — Паша из Харькова, Женя из Симферополя и Колян из Запорожья — все с русскими фамилиями и такой же фонетикой.
А уже через год-полтора они стали Павло, Евген и Микола:
— Тебя что ж, Миколяном теперь звать?
— Ни. На Микояна похоже…
Смеху пока много. Правда, когда в «подтверждение» моей фамилии в третий раз просят на мове произнести слово «паляниця», улыбаться уже не хочется.
* * *
Приблизительно тогда же. Ещё одна эффектная киевлянка (воистину, сколько их таких!), консультант по разрешению семейных споров, подводит черту под своим выступлением:
— Кстати, институт брака берёт начало в украинской традиции.
Кто-то хмыкнул. Другие промолчали. Некоторые одобрительно кивнули: спасибо, мол, за «восстановленную историческую справедливость»…
Кажется, в тот же приезд. Экскурсовод по весьма неказистой музейной экспозиции «Вклад Украины в мировую науку» в очередной раз называет Сергея Павловича Королёва «великим украинским учёным, открывшим дорогу в космос». В ответ на недоумение поясняет:
— Королёв ведь родом из Житомира.
Кто-то саркастически добавляет:
— Тогда и харьковчанин Чикатило — великий украинский маньяк».
Ответ с вызовом:
— Как можно гения сравнивать с убийцей?!
* * *
Опять вспомню службу.
Середина 1996 года. Многих недавних — по тому времени — шурави (и наших, и украинских) «щёлкнул» эпизод встречи в Москве двух освободившихся из душманского плена украинцев. Запомнились фамилии: Дубына и Выродов. Их «недешёвое» вызволение оплачивалось из общей казны ветеранской организации стран СНГ. Какие-то деньги предназначались и самим освобождённым — на дорогу и первичное обустройство.
Так вот. Украинский представитель — кажется, из посольства — эти деньги прикарманил прямо на выходе из аэропорта. Поэтому одному из освобождённых пришлось задержаться в Москве…
* * *
1997 год. Босния. Миротворческая операция. Я — с российским ООНовцем по фамилии Щерба (фамилию слегка изменил, и далее некоторые настоящие имена-детали обойду). Наши собеседники — украинские офицеры Морозов и Меньшиков:
— Дывись, Щерба! Яки у москалiв чудни фамилии — Морозоу, Мэншикоу!
В очередной раз смех.
Много встреч с украинцами. Вот тогда и выявились, как потом стали шутить, «два мира-два шапира». Выходцы с Востока — практически стопроцентно — «советские-русские офицеры». Западенцы — правда, не все — бравируют бандеровскими корнями. Но в своей интерпретации:
— Бандера воевал не с русскими, а с поляками. Это коммунисты всё перевернули. Ради своих варшавских союзников.
Так говорят и те, кто ещё в «Красной армии» дослужился до полковника и на самом деле знают правду.
«Восточники» рассказывают, что теперь при любом назначении задают вопрос: «Кто враг Украины?» Если по привычке говоришь: «НАТО», — то если тебя и назначат, рядом будет тот, кто так не считает.
Много лет спустя, но до 2014-го один харьковский собеседник предупредил:
— Назначение бандеровцев в органы власти на Востоке обострит проблемы с Россией.
В той же Боснии, но раньше. Украинская рота ООН вышла из Горажде. Из того, что подлежало передаче сменщикам, остались два карабина, из них один — спортивный. Остальное продано сербам и мусульманам. Сербы острили: украинский тризуб — начальная Ш в слове «шверц» — торгаш.
А западные союзники особой разницы между русскими и украинцами пока не видели. Американский «миротворческий» главком при поздравлении русских завершает свой тост напутствием:
—Будьмо! — И тут же добавляет свой перевод: — We shall overcome — Мы преодолеем…
* * *
Конец 1999 года. В первый раз — что-то по большому счёту не так. Футбол: Россия–Украина. Я среди украинских болельщиков. Откуда у них столько злости? Не болельщицкой — она забывается после финального свистка, тем более за общим столом. А тут… матч закончился пением «Ще не вмерла…».
Но причём здесь голодомор? И даже кино?
— Россия — как в кино про интердевочку. Вчера — проститутка, а теперь — законник.
Впервые услышал вопрос:
— Почему Россия требует оплату за энергопоставки? Ведь большинство общесоюзных приисков разрабатывались с участием украинцев.
А вот ещё впервые. С подачи организаторов очередной международной конференции спикерами от Украины выступили крымские татары. Говорили такое, что удивлялись даже сами украинцы. А западные кураторы слушали с пониманием.
Приветливые девушки в вышиванках раздают буклеты информационных центров НАТО (NATO corners на Украине — повсюду). Удивляются, почему мы ими не умиляемся:
— Разве вы не хотите бесплатно съездить в Брюссель?
* * *
Ещё сюжет. Очередная международная конференция. В ней в качестве рядового мидовца участвует будущий, правда, «скоротечный», министр иностранных дел Украины. Тогда он всячески проявлял себя русофилом, мечтал о службе в Москве.
Прямо во время конференции он получает известие о назначении в одно из европейских посольств. Откликнувшись на вопрос, кажется, немецкой журналистки, каким видит себя дипломат в новом качестве, интервьюируемый рассказал об украинском заслоне на пути российской агрессии. На вопрос: «Ти шо, з глузду з’iхав?» — чистосердечно признаётся:
— Подошёл бы русский журналист, я бы сказал другое…
* * *
2000 год. Встреча с «советским знаком». Мой собеседник — недавний начальник генштаба ВС Украины генерал-полковник Анатолий Лопата. Предельно откровенный разговор. Перед тем, как расстаться, Анатолий Васильевич берёт листок и ручку, оставляет мне своё стихотворение — «Моим друзьям, 24.11.2000». Воспроизвожу начало:
Разменяют меня
На другого коня,
На орловских кровей скакуна.
Видно конь строевой
Оказался чужой.
Из другого, видать, табуна.
Вот весеннего дня
Снимут сбрую с коня.
Испытает он тяжесть свободы.
Был конём строевым,
Оказался чужим
При разделе коней на породы…
Что тут добавить?..
* * *
2002 год. Во время второй чеченской кампании в составе российских федеральных войск воевали донецкие шахтёры, которым удалось оформиться контрактниками в российских военкоматах. По документам российских же родственников. Воевали ради 20 тысяч целковых. Жалование всеми правдами и неправдами тут же переправляли домой (некоторые на этом попадались).
* * *
Следующий, 2003-й. Возвращаюсь с очередной конференции через границу Молдовы (Приднестровья) с Украиной.
Пограничник, таможенник и ещё какой-то «инспектор» заходят в каждое купе. С объёмистыми пластиковыми сумками, в которых челноки возили ширпотреб для рынков. Придираются к любой мелочи, например, где квитанция, что вы оплатили гостиницу? В чужой, заметьте, стране. Правда, тут же предлагают «рассчитаться». Лучше — деньгами. Но годится всё. На мои сухофрукты не позарились. У соседа нашлись «незаконные» консервы.
К концу обхода — сумки полные…
* * *
2004-й. Министр обороны Украины Кузьмук — в Петербурге на совещании коллег по СНГ. Фуражка министра — родом из Москвы — с двумястами граммами золотистых украшений…
Сначала подробные уточнения, как его величать — генерал армии (по протоколу) или генерал Украины? Так ему хотели польстить члены украинской делегации. Договорились — по протоколу.
Украинская сторона предлагает продолжить военные поставки из России на льготных условиях. Ради сохранения боеспособности «збройных сил». И в подтверждение братских связей. На вопрос, действительно ли Украина занимается коммерческим реэкспортом за рубеж наших же поставок, следует ответ:
— Это наше суверенное право.
Министр возвращается в Киев на самолёте 1960-х годов.
* * *
В 2008 году, выступая в Калининграде на съезде соотечественников, депутат ещё «украинского» верховного совета Крыма Владимир Константинов назвал расчётный проценты сторонников объединения с Россией: по республике — 96, по Севастополю — 98.
Ему мало кто поверил, но именно таким оказался итог весны-2014-го!
Тоже 2008 год. Межпарламентская ассамблея стран СНГ. Её участник от Украины — Яценюк — говорит, что его стране следует жить так, как будто за Днепром начинается Тихий океан.
Ничуть не дальновиднее — «отечественные пророки»: «Куда они (украинцы) денутся без наших энергоносителей, да и без нашего рынка?». Не более внятная идея русского мира, ибо дальше семинаров дело не идёт. Тогда же посол Российской Федерации на Украине Виктор Черномырдин поднимает чарку. С эфеса казачьей шашки. Кажется, в Гуляй-поле.
* * *
После 2014 года контакты с украинскими знакомыми прекратились. Но всё-таки. Заехал с Украины в Комарово (через Хельсинки) знакомый гуманитарий — аполитичный балагур. Рассказывает: ему поручили подготовить духоподъёмный материал о Петлюре. Он взял советскую брошюру о Николае Островском, убрал «лишнее» и добавил «недостающее»… «Философский очерк» о Петлюре приняли на ура.
В продолжение разговора:
— Что у вас нового?
— Да «дисер» стал дороже…
Но преобразованию Грозного (я там только что побывал) в «Дубаи» не поверил даже он: реакция — почти «тю!»
* * *
16 мая 2018 года. На следующий день после открытия Крымского моста экскурсантом заехал в Керчь… Пожалуй, ни в одном городе бывшего Союза уже нельзя было увидеть убитые «горбатые» «запорожцы» и сгнившие киоски «Союзпечати»… А ещё — мёртвые цеха, пустые причалы с полузатопленными посудинами и заброшенный аэропорт (аэродром?) с пасущимися козами…
Весной 2014-го глава города отговорил Киев посылать сюда «активистов майдана»: «За их безопасность не отвечаю». Кто-нибудь сомневается в результатах референдума?
* * *
Чуть позже. Винницкая мамаша пыталась отмазать сына от службы в «збройных силах». Через своего давнего ухажёра, ныне преподавателя петербургской Военно-Медицинской академии. Не знаю, получилось ли?
А вот звонок из Киева. В 2019-м, после церковного раскола:
— Почему в Петербурге нет украинских кладбищ?
— У вас других проблем нет? — отвечаю вопросом на вопрос.
Итог этой короткой, но содержательной беседы подводит хамская реплика звонившего.
* * *
Врезалось в память. 14 марта 2022 года. Удар по Донецку украинской «Точкой-У». 23 человека погибли, более 30 раненых. У памятника Тарасу Шевченко.
* * *
Летом того же года. История одного знакомого. До начала 1990-х он служил в советской разведке. За рубежом. Его, как выяснилось позднее, сдал Скрипаль, тот самый. Вернулся домой, на Украину, уволился. Стал преподавать иностранный язык, защитился.
После 2014 года его вызывают в СБУ. За столом — бывший его подчинённый по загранкомандировке. Предлагает на выбор: или тебя выдадим выславшей тебя стране — «по вновь открывшимся обстоятельствам». С перспективой «присесть» лет на 10. Или поступай «на службу «батьковщине». Служить будешь, сам знаешь, против кого.
Собеседник так воспроизводит диалог: «Я ему:
— Ну и сукин же ты сын. Я тебя столько раз из такого дерьма вытаскивал…
Он немного смутился, видимо, кое-что вспомнил. И через паузу:
— Ладно. Завтра в это же время на этом же месте. С ответом.
Мой собеседник поспешил домой. Собрал всё, что мог. Подхватил ничего не понимающую жену. И в машину. Граница с Россией — недалеко.
Теперь живёт здесь. До февраля 2022 года звонил сыну — тот остался на Украине.
Незадолго до нашего разговора сын сказал:
— Папа, встречу — убью.
— А маму?
— Не знаю. Подумаю…
* * *
Тоже после февраля 2022-го. Знакомый литератор давно дружит с украинским собратом по перу. Недавно тот сообщил: «Брат сошёл с ума». Из-за политики…
Р.S. Я показал этот очерк знакомому коллеге-литератору:
— Не представляю, — сказал он, — чтó на это сказал бы мой институтский друг киевлянин Толя К… Его отец, бравший Берлин, вышел из боя на единственном уцелевшем в батальоне танке.
