«Мозгократия» продолжает публиковать материалы из литературного наследия Анны Густавовны Пономарёвой (1930–2018), автора нескольких книг воспоминаний и рассказов.
Ираклий Андроников уверял, что ему достаточно одного слушателя, чтобы высечь искру смеха, а уж потом он и сам зажигается от этой искры, и дальше рассказ течет сам собой.
Так оно и было. Никто не мог устоять перед этим удивительным человеком, который был буквально напичкан множеством весёлых историй и рассказывал их мастерски, всё больше воодушевляясь с каждым новым взрывом хохота своих слушателей. Но однажды…
Едва в самый разгар лета Андроников появился в том южном курортном городке, как тут же инициативная группа отдыхающих атаковала его просьбой дать вечер. Мэтр с готовностью согласился. Во-первых, выступать он любил, а во-вторых, знал — всё равно не отстанут.
Через пару дней на большой открытой площадке, прямо под чёрным звёздным небом, собралось чуть не всё отдыхающее население городка. Ещё не закончился первый рассказ, а все уже просто изнемогали от смеха. Кто-то с криком «Ой, не могу!» схватился за живот, кто-то, забыв про все свои болезни, прыгал на стуле, словно ребёнок, кто-то вытянулся в струнку и, повернувшись, к сцене ухом, боялся в общем хохоте пропустить очередную реплику…
И только одна женщина сидела совершенно с каменным лицом. Алексей Толстой, Качалов, Маршак, Чуковский — один персонаж в рассказах Адроникова сменял другого, шутки каскадом обрушивались на благодарную аудиторию, а этой слушательнице — всё нипочем.
Со сцены не заметить её было просто невозможно. Сначала Андроников был удивлён, потом раздосадован и, наконец, просто возмущён. Не бывало ещё такого, чтоб он не сумел развеселить даже самую скучную личность
В общем, уже через четверть часа Андроников читал только для уксусно-кислой незнакомки. Но — всё бесполезно.
После концерта все ринулись к Ираклию Лаурсабовичу, а он раздвинул окружившую его восторженную толпу и устремился в зал, прямо к этой загадочной женщине.
- Вы кто? — спросил изумлённый Андроников.
— Я учительница Клавдия, — отрекомендовалась та и, повернувшись, с достоинством двинулась прочь.
После того вечера Андроников решил во что бы то ни стало убедиться, что и учительница Клавдия умеет улыбаться. Оказавшись в том же санатории, он сделал всё, чтобы в столовой занять место за столиком рядом с Клавдией, и старался сопровождать её повсюду.
Впрочем, они никогда не оставались вдвоём, Андроникова всегда окружала стайка отдыхающих. Три недели кряду эта живописная группа, направлявшаяся то к целебному источнику, то на пляж, то на почту или на рынок, приковывала внимание всех курортников. В центре — неизменно что-то рассказывающий Ираклий Лаурсабович со своей любимой тростью, рядом — невозмутимая учительница, а вокруг — смеющиеся поклонники столичной знаменитости.
Иногда Андроников готов был столкнуть эту мегеру с какой-нибудь скалы вниз или, на худой конец, сигануть туда самому — только бы прекратить свои мучения. Но в следующий миг к нему вновь возвращалась надежда, и тогда он бросал на Клавдию быстрый испытующий взгляд — не тронет ли долгожданная улыбка эти вечно опущенные уголки губ?
И вот в один прекрасный день учительница вдруг издала короткий смешок. Сила искусства, в конце концов, все же победила! Несмотря на свой почтенный возраст, Андроников готов был пуститься в пляс.
…Через три года Ираклий Лаурсабович очутился по своим лермонтоведческим делам на Северном Кавказе. Машина карабкалась по крутым горным дорогам от одного аула к другому, то забираясь под облака, то прячась в узких тенистых ущельях. И вдруг название одного аула показалось Андроникову знакомым.
— Постойте! — закричал он шоферу. — У меня здесь живёт давняя приятельница.
Вызнать у окруживших машину мальчишек адрес учительницы не составляло труда. Спустя несколько минут Андроников уже стоял перед наглухо закрытыми воротами, за которыми виднелся большой дом, окружённый высокой каменной стеной.
Московский гость уверенно постучал в ворота тростью, где-то в глубине сада послышались шаги, и через мгновенье на пороге появилась Клавдия, унылая и строгая, как вдова на чужой свадьбе.
— Здравствуйте, Клава! — расплылся в приветливой улыбке Андроников.
— Поймите, товарищ Андроников, я замужем, — сухо ответила учительница и захлопнула дверь.
