Интеллигенция ушла. Отдельные интеллигенты остались, а интеллигенции нет. И нет предпосылок, что она возродится. Но может ли кто-то её заменить?
Интеллигенция в России исчезла не вчера и не позавчера. Ещё в 1990-е годы об этом говорили все. В том числе Даниил Гранин. В 2013-м я ему напомнил его давнее суждение и спросил, не изменилось с тех пор его мнение.
— А теперь интеллигенции тем более нет, — ответил мне Даниил Александрович (см.: https://mozgokratia.ru/2020/11/kuda-podevalas-intelligentsiya/).
В обновлённой, постсоветской, России конца ХХ века исчезновение интеллигенции объяснялось, главным образом, её массовым обнищанием. Какая может быть интеллигенция, если она не живёт, а выживает? Тем более, как считалось, одна из отличительных черт интеллигенции — непрактичность, а потому всякие катаклизмы сильней всего бьют именно по ней. Как было сказано ещё в фильме «Москва слезам не верит» (1979 год), «Интеллигенция всегда первой попадает под удар».
Но годы, идут, и культовый советский фильм, и 1990-е годы давно стали историей. Нынешние интеллигенты теперь тоже, мягко говоря, не богаты, тем не менее живут, а не выживают. По крайней мере, в крупных городах. Не челночничают, не голодают… А интеллигенции как социального явления по-прежнему нет. И никаких признаков её возвращения незаметно.
Однако, возможно, что-то заполнит образовавшуюся пустоту. Если так, то что конкретно?
* * *
Поначалу, два-три десятка лет назад, считалось, что освободившуюся лакуну непременно займут институты гражданского общества. Я и сам тогда придерживался этой точки зрения. Но — не сложилось.
Общество у нас по сей день достаточно пассивно, а потому и институты у него соответствующие. Пожалуй, наиболее активны лишь волонтёрские и военно-патриотические организации, но эти две ласточки не могут сделать весны.
Социологи, психологи, писатели, говоря об обществе, больше напирают на то, что оно в кризисе. В подкрепление этого тезиса ссылаются на алкоголизм, наркоманию, преступность. А социальную пассивность объясняют пороками общества потребления, захватившего умы и души миллионов людей.
Дескать, о каких социальных институтах можно говорить, если по весне большинство граждан даже не желает выйти на субботник, чтобы навести порядок в своём родном городе и вокруг своего жилого дома, а потому организацией такого мероприятия вынуждены заниматься местные власти.
Однако все эти оценки и претензии попахивают давно знакомой сентенцией — «плохой народец попался». Между тем народ наш ничуть не хуже других. Преступность в России, а также потребление алкоголя и наркотиков не выше, а в иных случаях даже ниже, чем в иных странах, даже считающихся высокоразвитыми.
Что же касается социальной активности, то она — не грибы и не вырастает в один-два дня. Тут нужны традиции многих десятилетий и даже нескольких веков. А у нас в последние два столетия традиция социальной активности чаще существовала лишь в том, чтобы — в прямом и переносном смысле — бросаться в революцию.
История, а с ней и социум, не движется по прямой да к тому же в соответствии с предписаниями каких бы то ни было провидцев. История слишком часто выбирает неожиданные окольные пути, причём с такими колдобинами, каких даже где-нибудь в Большом Бухалово отродясь не видывали.
* * *
Без малого двадцать лет назад, в 2006-м, в петербургском журнале «Нева» появилась статья писателя Александра Мелихова «Национальная идея — возрождение аристократии».
Мелихов — замечательный писатель, к тому же глубокий философ, психолог и прекрасный полемист. Он регулярно предлагает идеи, которые тут же становятся предметом живейшего обсуждения среди его многочисленных читателей. И та давняя идея о возрождении в нашей стране аристократии тоже не стала исключением.
Вы скажете, как сегодня можно вести речь о возрождении аристократии, если ещё два столетия назад Пушкин сокрушался о том, что в России аристократии почти не осталось, поскольку её уничтожали, начиная аж с Иоанна Грозного. А Герцен в знаменитой статье «О развитии революционных идей в России» констатировал: Николай I добил русскую аристократию, и уже при нём «всё, что было в ней благородного и великодушного, томилось в рудниках или в Сибири».
Речь о другой аристократии — не сословной, а духовной, той, которой можно гордиться.
Почему сегодня миллионы россиян ностальгируют по советским временам? Разве они забыли о тогдашнем тотальном дефиците в торговле и сфере услуг, о колбасных поездах, об унижении при столкновении с управдомом, продавщицей, участковым милиционером, о том, как все стреляли друг у дружки трёшку-пятёрку до зарплаты?..
Да, всё это, как и многое другое в советском «развитом социализме», теперь оказалось на периферии личного и общественного сознания. Причина в том, что человек хочет гордиться не только собой, но и своим народом, точнее — его представителями. А в СССР было множество людей, которыми можно гордиться. Это и наши деды с бабушками, которые выстояли в годы Великой Отечественной и одолели нацизм, и Сергей Королёв с Юрием Гагариным, и длинный перечень выдающихся деятелей искусства, науки, спорта. Теперь таких людей, равновеликих прежним, фактически нет.
Мелихов прав: мы напоминаем итальянцев, которые придумали, будто являются наследниками древних римлян, и убедили в этом не только себя, но и весь мир. Но наследники — не те, кто лишь беззастенчиво пользуется достижениями предков, а те, кто с полным правом может себя поставить с ними в один ряд.
* * *
Получается странная закавыка: если главное, чтобы было кем гордиться, и в СССР этого было в избытке, то почему же он развалился?
Такого вопроса у Александра Мелихова в статье не значится. Соответственно, нет и ответа. Что ж, придётся додумывать самостоятельно.
Во-первых, Советский Союз развалился потому, что, как написал, мудрый Булат Окуджава, царства «погибают оттого / (и тем больней, чем дольше), / что люди царства своего / не уважают больше».
Во-вторых, потому, что развал этот был заложен Лениным ещё в 1922 году, когда на месте царской империи появилось многонациональное государство, которое могло существовать только при тоталитарно-авторитарном режиме, а когда режим ослаб, главы отдельных республик, поддержанные многими жителями, тут же возжелали самостоятельности, и конструкция рухнула.
Наконец, в-третьих, экономика не способна долго жить по чуждым для неё правилам идеологического диктата и тотальной национализации.
Однако, если все три эти фактора, а также другие, которые захочет прибавить читатель, отсутствуют, — тогда на первый план выдвигаются уважаемые в обществе люди. Их называют по-разному — интеллигенцией или аристократией, но, по сути, это те, кем гордятся и кого ставят в пример детям. Это могут быть люди не только всенародно известные, но и живущие рядом — врач, учительница, помогающий одиноким старикам волонтёр, школьник, спасший из полыньи собаку… Одним словом, человек, про которого говорят: крупная личность.
Такие люди у нас в стране, конечно же, есть. Их немало. Но для того, чтобы мы о них узнали и получили возможность ими гордиться, должны перестроить свою работу ведущие СМИ. Хватит формировать общественный интерес к бывшим балеринам, умеющим высоко задирать ноги, и к дутым эстрадным идолам с пустыми глазами. Пусть лучше переключат своё внимание на тех наших сограждан, кто этого в высшей степени достоин, кто добился в жизни выдающихся успехов в труде на благо науки, культуры, искусства, образования молодёжи…
