Последнее, что покидает человека — это чувство юмора.
Благостная тишина позднего летнего вечера рекой вливается в открытую дверь маленького старенького домика, окружённого хороводом благоухающих ёлочек.
В домике играют в подкидного дурака. Вокруг керосиновой лампы над столом, как и положено, вьются комары, мошки и мотыльки. Лицом к двери сидит белокурая весёлая румяная девушка, уютная, как тёплая постель под пологом в цветочках. Спиной к двери — её брат, с решительным взором и безвольным подбородком. По бокам — два двоюродных брата одинаковой плотности и комплекции, они — близнецы.
Две мамаши играющих, они же сёстры, готовятся к подъёму на второй этаж, в светёлку, дабы разместить там на ночь свои весьма габаритные телеса. Обе перед подъёмом одновременно дают разноречивые инструкции обитателям первого этажа. Особое внимание мамаши концентрируют на большом корыте с замоченным бельём, стоящем около тёплой печки.
Монотонная информация создаёт приятный фон для игроков, клубясь и завихряясь по комнате. Начинается традиционный вечерний подъём тучных дам по хлипкой лестнице. Лестница была готова к этому, но не давала полной гарантии безопасности восхождения. Наконец, груз благополучно перекочевал в светёлку наверху и после некоторого пыхтения и шелеста платьев затих.
Тишина, мерное шуршание карт, создавали ауру бесконечного спокойствия. Приятно стал накрапывать дождь, начала погромыхивать и посверкивать дальняя гроза.
Обладательница розовых щёк только что успешно отбила атаку противников и с торжествующей улыбкой взяла карты из колоды. Её незатуманенный взор скользнул по проёму открытой на улицу двери. Вдруг, прелестное создание с силой лягнуло стол, грохнулось со стулом оземь, закатило глазки и испустило титанический по своей силе вопль, легко перекрывая раскаты грома приближающейся грозы.
Покой старенького серенького домика взорвался!
Один из близнецов совершил одноразовый громадный прыжок в корыто с замоченным бельём и замер в позе «отдыхающего байдарочника».
Наверху началась вулканическая буря. Неразборчивый ком, состоящий из нижних рубашек, встрёпанных волос и нескромно обнажённых частей тела ринулся по хлипкой лестнице вниз, выбивая колышки от перил с меткостью опытного игрока в городки. Ком приземлился на первом этаже. Обе донельзя встревоженные мамаши прытко восстали, но тут же поджали каждая по вывихнутой ноге, создавая мрачный фон для застывшего «отдыхающего байдарочника».
Приподнявшись на локтях, в позе «умирающего гладиатора», или, если точнее, «пациентки на гинекологическом кресле», девица простёрла длань, недвусмысленно указывая на входную открытую дверь.
Вылезшие дружно из орбит глаза всей компании, следуя указаниям перста, уперлись в мрачную пустоту открытой двери. Поверженная плоть возвестила:
— Там в дверях мужчина в сером!
Всё пришло в сокрушающее движение, включая временного обитателя корыта. В дверях образовалась пробка наподобие неподатливой пробки от шампанского, не желающей покинуть горлышко родной бутылки. Но вот пробка выстрелила, разметав участников перед дверью старенького домика.
Обежав несколько кругов, как стадо встревоженных бизонов, вокруг мирного домика, компания остановилась, взирая вопросительно и сурово друг на друга. Тишина…
Закричал мужественный брат:
— Замрите!
В наэлектризованной тишине хрустнула ветка! Бесстрашный брат ринулся к кустам, разверзая их оцарапанными руками. В неясных отсветах молний все увидели серую фигуру, безуспешно маскирующуюся под ствол дерева.
Проделав хитрую эволюцию вокруг ствола, неизвестный не дал себя схватить и рванул по кустам, вскидывая руками и ногами, как взбесившаяся марионетка. Бег обезумевшего стада бизонов возобновился. Существо в сером оступилось, грохнулось и распласталось. Карающая лавина окружила, схватила и понесла его в серенький старенький домик, где он безжалостно был обрушен на мокрый пол.
Посозерцав мокрое существо на полу, хор нервных голосов поинтересовался, «что ему, скотине, здесь надо».
Обирая с мокрого лица листья и елочные иголки, пойманный вдруг быстро засучил ножками в калошах и на заднице отпрыгал за корыто. Последовала зловещая пауза.
Вдруг тоненьким речитативом нарушитель проскулил:
— Я заблудился в лесу и хотел спросить дорогу на станцию!
Он закрыл глаза и заплакал навзрыд.
Все молча дрожали.
